Где быть? Кем быть?

В начале учебного года члены комиссий идут в школы, проводят совещания с учителями, знакомят их с перечнем дефицитных профессий, в которых нуждается район, а также сообщают важнейшие сведения об этих профессиях. Затем, опять-таки при организационном участии комиссий, в работу включаются предприятия. Они оборудуют в школах уголки и стенды по профориентации, устраивают различные вечера и беседы, встречи с ветеранами труда, приглашают детей на экскурсии. Ведется просветительная работа и с родителями — очно и через заводскую печать, местное радиовещание.

Не правда ли, выглядит все это солидно? Но почему же тогда столь несоразмерен результат? Почему, как это явствует из многочисленных опросов и исследований, чаще всего родители и учителя неоправданно настраивают детей на дневной вуз, причем вообще в вуз, а не в какой-то определенный. (В прошлом году из 2175 выпускников школ Тимирязевского района лишь 325, отвечая на вопрос анкеты, сказали, что намерены работать. И район этот вовсе не исключение.)

На эти «почему» ответить легче, чем упразднить их.

В ряде московских школ учителям предложили анкету, в которой был вопрос об их подготовленности к проведению профориентационной работы. Чуть ли не в ста случаях из ста ответ оказался отрицательным. Стало быть, уже сами по себе «инструктивные поползновения» комиссий в школах имеют скромный результат. Легко обнаружить причину. В руках учителя на память об инструктаже остается перечень дефицитных профессий, на которые нужно ориентировать учащихся. Но к а к это делать, учитель толком не знает. Может ли он раскрыть смысл профессии, заворожить ею, если никогда в глаза не видел, скажем, токарного станка? Понимая это, комиссии настойчиво требуют от предприятий составлять описания профессий — так называемые профессиограммы и рассылают их затем по школам. Намерение, не будем отрицать, серьезное и благое, но вот несколько образчиков, вряд ли оставляющих место для комментариев.

«Профессия токаря возникла с незапамятных времен. Одним из первых станков появился токарный станок. Современный токарный станок отличается от своего прародителя — гончарного станка».

«Развитие фрезерного дела вызвало ряд усовершенствований фрезерного инструмента и фрезерных станков, в результате чего непрерывно растет производительность труда и повышается качество выполняемых работ... При обработке с охлаждением у кожи, подверженной заболеваниям, могут появиться язвы».

«...Лица, работающие с микроскопом, должны иметь хорошее зрение, ибо в противном случае быстро наступает утомляемость. Тем не менее работа сборщика полупроводниковых приборов интересна, и работают по этой профессии в основном лица женского пола».

Столь же «увлекательными» бывают обычно выступления перед школьниками работников предприятий. Они великолепные мастера своего дела, очень неравнодушны к нему, но ведь этого в данном случае мало. Нужно уметь ярко, захватывающе рассказать о профессии, а это дано не каждому.

Отчасти по той же причине, а отчасти от неверного понимания задачи подобные встречи, как правило, не столько открывают школьникам глаза на профессию, сколько агитируют их идти «только на наш завод». С этим своего рода местничеством пытаются бороться в Управлении по использованию трудовых ресурсов, но успехов особых нет, потому что комиссии к местничеству относятся добродушно. Распространяя перечни и профессиограммы, помогая организовать мероприятия, о которых упоминалось, комиссии этим и ограничивают свое вмешательство в работу по профессиональной ориентации. Не анализируя ее качество, не стремясь ее кардинально совершенствовать или хотя бы привлекать внимание общественности и заинтересованных инстанций ко всяким явным и скрытым проблемам. Словом, не доводят дело до конца.

Мне хорошо понятна горячность, с которой Е. Д. Виноградов, начальник 7-го цеха МИЗа, убеждал Толю Стопкевича и Сашу Мухина не уходить с завода. Их, как выяснилось, отпугнуло, сколь много нужно знать слесарю-ремонтнику — не только само по себе слесарное дело, но все станки, весь инструмент.

— Да поймите вы! — втолковывал им Виноградов. — Вы же ничего не знаете, ничего не умеете. Куда бы вы ни пошли, все равно придется учиться.

Странновато, что взрослым ребятам пришлось объяснять простые вещи, но оставим это на совести семьи и школы. Сейчас, как уже говорилось, ребята работают шлифовщиками, но Виноградов не закрывает свой «ликбез», убеждая их в необходимости продолжить образование, пойти на заочную или вечернюю учебу.

— Через два года, — говорит он, — у нас сменится все оборудование, оно станет очень сложным технически и технологически. Ну, куда я вас тогда дену?..

Слушал я Виноградова, сидя у него в конторке, а перед глазами был цех, нуда я только что заходил. Я не видел его двенадцать лет — с тех пор, как сам здесь работал токарем. Меня поразило, что за этот огромный по нынешним меркам срок оборудование почти не изменилось. Те же станки, только стало их больше, гораздо больше, настолько больше, что и повернуться негде. Объем производства очень вырос, но за счет «арифметических» изменений, а не качественных. Они, то есть качественные перемены, зависят не только от успехов науки, но и от интеллектуальной, профессиональной мобильности персонала — инженерно-технического и рабочего. Чтобы он не едва-едва поспевал за новациями, но и сам бы мог приумножать их. Вот где истоки повышенных требований к молодому пополнению производства. Вот почему нужны не недоучки, не абитуриенты-неудачники и не люди, вынужденные в силу обстоятельств пойти на завод или фабрику, а образованные, зрело мыслящие энтузиасты. Много ли таких среди вступающих в жизнь?

До сих пор, обсуждая их путь на производство, мы придерживались маршрута «школа — предприятие». Есть и другой, подлиннее: «школа — ПТУ — предприятие». В первую очередь комиссии предлагают молодежи второй маршрут. Предложение это нередко отклоняется. Резон простой. Если сразу «а завод, — профессия и, стало быть, заработок гарантируются максимум через полгода. В противном случае — через два года. Такое чисто житейский довод, и, казалось бы, его невозможно опровергнуть. Замечено, однако, что первоначальный проигрыш во времени затем, и очень скоро, восполняется сторицей. Рабочий, подготовленный в ПТУ, быстрее и лучше осваивается с новой техникой и технологией, быстрее повышает квалификацию и в скором времени, хотя стаж у его сверстника, сразу поступившего на завод, солиднее, получает более высокий разряд. Достаточно соотнести это с тем, о чем говорилось в предыдущем абзаце, и становится ясно: более длинный маршрут раньше приводит человека к желанному для него и производства результату.

Нельзя, конечно, все грехи валить на комиссию по трудоустройству молодежи. В конце концов их основная обязанность не профориентация. Другое дело, что, как мы убедились, тут зачастую сложно разделить сферы влияния. Это вызывает особую необходимость в четких научных рекомендациях, научно обоснованных методах работы — для комиссий и для тех, кого они опекают: учителей, родителей, производственников. Тем более, что пока в основной своей массе молодежь идет на производство «незнамо кем», комиссиям приходится-таки проводить «экспресс-анализ» личных качеств, способностей ребят, и уж коль от этого никуда не деться, необходимо хотя бы минимальное знание того, как в таких случаях действовать. Следовало бы, вероятно, ввести в состав комиссий человека науки (они формируются из представителей советских органов, общественных организаций, работников народного образования, органов по использованию трудовых ресурсов, предприятий и организаций). Ученые занимаются вопросами профориентации и трудоустройства, но разобщенно, не приближаясь к широкой практике. Хотя и «практике» в лице тех же комиссий надо бы активно искать путей к сближению с наукой. Худо-бедно, но ведь выпускается специальная литература, публикуются интересные материалы в прессе, однако впечатление такое, словно все это не вызывает даже простейшего любопытства, не говоря уж об экспериментаторском пыле.

Истинное братание науки с практикой, несомненно, ускорилось бы и без того задержавшимся созданием четкой системы профориентации и трудоустройства, что как раз и гарантировало бы в известной степени каждому молодому человеку выбор профессии, соответствующей призванию, и выбор места работы, соответствующего профессии.

Не предприятия (их ли. это дело!) занимались бы тогда разработкой профессиограмм, а группа специалистов, созданная для такого рода целей, — ученые, литераторы, педагоги, физиологи и т. п. А специально подготовленные лекторы, возможно, и из числа рабочих, увлекательно, исчерпывающе рассказали бы школьникам о разных профессиях. И учителя были бы вооружены спецметодикой.

В системе, о которой мы позволили себе помечтать, нашлось бы место и комиссиям по трудоустройству молодежи либо какому-то родственному звену, прообразом которого они являются. Раз уж такая перспектива не исключена, разберемся в том, как комиссии справляются со своим прямым делом — трудоустройством.

Из справки о проверке комиссии Люблинского района: