— Пожалуйста, не забудь вставить. Вот, пожалуй. и все.
— А что мне передать Кларе Сноу? О. да. «Дорогая Клара. Уезжаю. Наша встреча не состоится. Местный климат мне вреден. Фрэнк говорит. что от тебя нет толку и в постели. Целую. Флетч».
— Именно так и передать?
— Именно.
— Напечатать на бумаге?
— Ну конечно. Только позаботься о том. чтобы она не узнала, кто передал записку. Спокойной ночи. Бобби.
— Когда взлетаем, мистер Флетчер?
— Хоть сейчас.
— В вестибюле ждет женщина с ребенком. Почему-то она не хочет сказать, кого они ждут. Может, вас? Мы не относили их багаж в самолет.
— Нет, они ждут не меня.
— Мальчик упоминал какого-то «дядю Алана». А у нас сегодня заказан только один самолет.
Салли Энн Кашинг Кейвэнау и ее сын Уильям стояли в вестибюле с пятью чемоданами у ног. Сквозь открытую дверь кабинета мальчик поглядывал на Флетча. «Удивительная женщина, — подумал Флетч. — Настоящая женщина. Такую мог бы полюбить и Марвин Стэнвик, и его сын. Девушка, которую Алан никак не мог забыть, потому что не представлял себе жизни без нее. Она могла заставить юношу бросить бокс, а мужчину — испытательные полеты».
Мальчик не отрывал от него любопытного взгляда.
— Нет, они ждут не меня, — повторил Флетч.
Поднявшись в салон. Флетч плюхнулся в массивное кожаное кресло.
Чемодан и оба «дипломата» стояли в нише за занавеской в хвостовой части самолета.
Не прошло и десяти минут, как они без лишнего шума и суеты оторвались от земли.
Было одиннадцать часов вечера.
— Вы хотели бы что-нибудь выпить, мистер Флетчер?
— Да.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.