– Я прошла войну. Я знаю цену и силу человеческой чуткости даже в мелочах... А мелочи нередко спасали жизни... Надя, пожалуйста, выйди из класса вместе со своей подругой, опередившей тебя в успехах.
Надя покорно выполнила требуемое. Речь продолжилась:
– Если бы вы были моими ровесниками, я бы нашла для вас каленые слова. Но вы еще юны и многого не понимаете. Но все же скажу, что вы чем-то похожи на тех, кто, стоя на берегу, аплодирует выбивающемуся из сил пловцу, который спасает тонущего. И ободряет обессилевшего спасителя громкими восклицаниями и восторгами вместо того, чтобы самим броситься в воду и трудное спасение сделать легким и безопасным.
Она снова отпила несколько глотков и снова заговорила:
– Да я и не имею права, – повторила она, – на звать вас словами, которые вы заслужили. Эти справедливые и беспощадные слова, которые теперь не только у меня, но и, наверно, у вас готовы сорваться с языка. Произнесите же их, не произнося вслух... И мы на этом закончим разговор...
Она, седая, властная, с горящими глазами, помолчав несколько минут, сказала классу:
– Садитесь!
Класс продолжал стоять.
– Садитесь асе! Я вижу, я знаю, что сейчас произошло и еще происходит в ваших душах. Поэтому не будем выносить никаких постановлений и решений о том, чтобы обе они – черная и белая сестры – были отличницами... И чтобы, – добавила она еще мягче, – на соревнованиях по фигурному катанию Надя снова украсила своими победами нашу школу... Если не в этом, так в том году... Фигурное катание тоже заслуживает внимания, тем более что оно бывает по-разному фигурным как на льду, так и в некоторых, пусть далеко не ледяных и даже не холодных, но все же не излишне пылких, не очень заботливых и чутких сердцах...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Повесть