Приняв батальон и отдав приказания начальнику штаба, я вместе с пушкарём и радистом отправился разведать обстановку на берегу Днепра. Кудоярова и Ермак оставлены у танка. Легко представить их огорчение и досаду! Но приказ есть приказ.

Двинулись на запад, на сырой прекрасный и тревожный дух Днепра. В предрассветной темноте смутным белесым пятном мельтешила гимнастёрка пушкаря, вылинявшая и выцветшая, просоленная солдатским потом.

Земля с каждым шагом становилась мягче и мягче, ноги всё глубже и глубже вязли в песке, ветер всё гуще и гуще наливался пресноватой сыростью. Слева от нас и справа приглушенно грохотали пушки, и яркие зарницы орудийных молний отпечатывались на чёрных, набухших дождями облаках.

Ощупью, скользя по песчаному откосу, спустились в прохладный неглубокий овраг. Подминая мягкие, росистые кусты под себя, мы молча продвигались вперёд. Из чёрных облаков на чистую, звёздную поверхность неба вынырнул долго пропадавший красноватый ущербный месяц. И в то же мгновение в просветах кустарника ослепительно блеснула серебристо-синяя вода, дивно сияющая звёздами и месяцем, словно кусок неба упал на землю.

- Днепр!... - шопотом проговорил Боря Соловьёв. - Товарищ лейтенант, Днепр!... Ваня, милый, Днепр!...

Полноводный от дождей, но ясный и тихий лежал Днепр в песчаных берегах. Один, только один шаг - и нога вступит в заветные воды! Протяни только руку, чуть нагнись - и рука коснётся днепровской воды!

Я родился и вырос не на Днепре. Первая вода, которую я выпил, первая вода, которой меня обмыла мать, - не из Днепра. И всё же я люблю Днепр так, как, наверное, и те, кто родился около него, кто рос под шум и сияние его вод. Сколько раз во время войны, вглядываясь в ночное небо, я уносился мыслями к Днепру. Он казался мне осью нашего счастья в войне, великим её перевалом.

- Вот мы и дожили, Боря, до Днепра! - тихо сказал я.

- Не верится, товарищ лейтенант. Ударьте меня, чтобы я поверил, что не сплю.

Не отдавая себе отчёта, я расстегнул ворот и начал раздеваться.

- А что же вы собираетесь делать? - тревожным шепотом спросил Боря.

- Купаться, пушкарь, буду, купаться!

- Ой, правильно! Я тоже...

Мы разделись и молча вошли в тёплый, удивительно тёплый Днепр.

И леса правобережья и степи и поля левобережья угрюмо дремали в сырой, росистой прохладе. Небо очистилось от облаков. Все звёзды, сколько их ни было, выступили над Днепром.

- Разрешите, товарищ комбат? - топотом проговорил Боря.

- Что ты хочешь? - тоже шепотом спросил я, хотя прекрасно знал, чего добивался мой пушкарь; мне хотелось, чтобы Боря произнёс это вслух.

- Перемахнуть на правый берег, поразведать.

- И я пойду, товарищ лейтенант, - тихо произнёс Ваня Миловидов.

А что, если и в самом деле перемахнуть за Днепр без приказа? Пока мы раздумываем, пока готовимся, соседи слева или справа перепрыгнут на ту сторону. Долго я, колеблясь, смотрел на воды Днепра, на его кудрявые прохладные берега...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.