Две любовницы Короля-Солнца

Версаль, наконец, был достроен, и весной 1663 года мадемуазель Лавальер на правах официальной фаворитки французского монарха переехала во дворец. Король устраивал в честь неё балы и театральные представления, желал развлечь Луизу, но та всё больше стыдилась своего положения. Спустя год она родила вторую дочь, которая тоже довольно быстро умерла.
А в начале 1666 года скончалась мать Людовика, вдовствующая королева Анна Австрийская. Король больше не стыдился своей пылкой привязанности к фрейлине и не расставался с ней ни на минуту. Он подарил ей титул герцогини де Вожур, дал третьему ребёнку Луизы – сыну, свое имя и титул графа де Вермондуа, не желая слушать никаких разговоров о морали и приличиях. Он был любим, и хотел любить так же преданно и самозабвенно.

Родившуюся затем дочь король также узаконил, дав ей имя мадемуазель де Блуа. Впоследствии она стала супругой герцога Филиппа Орлеанского, и выслушала немало попреков со стороны родственников за свое происхождение.
Людовик мужал и уже не нуждался в самоутверждении, как мужчина. Лесть окружавших его придворных, прежде всего, дам, сделала свое дело, и постепенно монарх стал забывать о кроткой Луизе. Теперь он пылко влюбился в самую красивую при дворе женщину – маркизу Атенаис де Монтеспан.

Маркиза была не только ослепительно красива, но и умна, точнее, остроумна. Говорили даже, что она приворожила короля приворотным зельем, которое постоянно подсыпала в еду Людовика, и участвовала в чёрных мессах, где во имя королевской любви зарезали не одну сотню младенцев. Было ли это на самом деле — неизвестно, однако некогда нежный и любящий король быстро превратился в циничного, развратного и жестокого любовника.

Людовик поселил Атенаис в соседних покоях с Луизой и настоял на том, чтобы женщины поддерживали тёплые и дружеские отношения. Фаворитки разыгрывали роли близких подруг, вместе прогуливались по парку, обменивались любезностями, играли в карты, а общий любовник пристально следил за их поведением. Жестокая и властная Атенаис очень быстро превратила безответную Луизу практически в одну из своих камеристок, а та безропотно сносила это, надеясь сохранить хоть какое-то место в сердце короля. Увы…

В марте 1669 года Атенаис родила от Людовика дочь, а через год сына, чем ещё больше привязала короля к себе. С тех пор монарх редко бывал у Луизы, которая находила утешение только в религии: от вчерашней фаворитки отвернулись все придворные, потянувшиеся к новой звезде.

Прошло три года, и маркиза де Монтеспан родила ещё одну дочь. Людовик, не заботясь о чувствах Луизы, заставил её стать крёстной матерью ребёнка. На следующее утро «фаворитка в отставке» попыталась постричься в монахини, однако настоятельница монастыря кармелиток, известного строгостью своего устава, наотрез отказалась принять женщину со скандальной репутацией, любовницу короля. Она выгнала Луизу и велела никогда больше не появляться на пороге обители.

В приступе отчаяния, Лавальер осмелилась упрекнуть своего царственного любовника в равнодушии и бессердечии. Но вместо раскаяния и примирения, которых ожидала Луиза, произошел окончательный разрыв. Разгневанный король бросил ей на колени маленькую собачку и сказал:

- Возьмите, сударыня, вам довольно и такого общения!

В ту же ночь Лавальер покинула дворец и Париж. Она поселилась в небольшой деревушке возле монастыря кармелиток и каждое утро приходила к монастырю - часами стояла на коленях на голой земле. Через два месяца строгая настоятельница, видя отчаяние молодой женщины, наконец, смягчилась. В 1675 году в возрасте тридцати лет мадемуазель Лавальер постриглась в монахини и стала сестрой Луизой. Сентиментальный король впал в уныние, долго плакал, но обратно фаворитку не вернул, предпочёл забыть её в объятиях обожаемой Атенаис.

Луиза де Лавальер находилась в монастыре долгих тридцать шесть лет и поражала сестёр-монахинь выносливостью, терпением и самопожертвованием. Король ни разу не навестил бывшую фаворитку. Лишь королева Мария-Терезия перед смертью приехала однажды к бывшей сопернице и, уходя от неё, не смогла сдержать слез. Монахини считали Луизу святой, и говорили, что, когда она умерла в 1710 году, тело её было окутано светящимся ореолом.

Маркиза де Монтеспан и по внешности, и по характеру была полной противоположностью Лавальер: красивая, пылкая, яркая, она была совершенно лишена томности и нежности, свойственные ее сопернице. Обладая ясным и практичным умом, она хорошо знала, что ей нужно, и готовилась очень недешево продать свои ласки. Долгое время король, ослепленный любовью к Лавальер, был совершенно нечувствителен к чарам красавицы-маркизы. Но когда прежние чувства потеряли свою остроту, пробил час торжества Атенаис.

Особенно сблизил их военный поход 1667 года в Бельгию, превратившийся в увеселительное путешествие двора по местам военных действий. Хрупкая и болезненная Лавальер не могла стать спутницей короля в подобных «прогулках», а железное здоровье маркизы позволяло ей не слезать с седла чуть ли не до последних дней очередной беременности. Она родила королю семерых детей, из которых выжило четверо, но ни одного из них не оставила подле себя – всех отправляли «на воспитание» к тихой, скромной и умеющей хранить чужие тайны вдове. Король иногда навещал своих побочных детей, маркиза – никогда.

Расчетливая Атенаис прекрасно знала, чего может добиться от короля в обмен на свою любовь. Только в первый год знакомства с маркизой Людовик выдал ее семейству 800 тысяч ливров для уплаты долгов. Золотой дождь не оскудевал и в дальнейшем. При этом де Монтеспан активно покровительствовала многим писателям и другим людям искусства. Она была некоронованной королевой Франции на протяжении 15 лет и совершенно отодвинула в тень несчастную Марию-Терезию.

Впрочем, Людовик не хранил верности и прекрасной маркизе. За это время у него было множество других романов, более или менее серьезных. В 1674 году принцесса де Субиз родила сына, очень похожего на короля. Вниманием Людовика пользовались и г-жа де Людр, и графиня де Граммон. Но все это были мимолетные увлечения.

Более серьезную соперницу маркиза встретила в лице мадемуазель де Фонтанж, которой Людовик даже пожаловал титул герцогини, чего тщетно добивалась от него сама маркиза. Мадемуазель, по отзывам современников, «была хороша, как ангел, но до чрезвычайности глупа». Бедняжка не сумела надолго завоевать капризного и пресыщенного монарха: беременность ее обезобразила, говорить с ней Людовику было не о чем, а роды закончились трагически: произведя на свет мертвого ребенка, свежеиспеченная герцогиня де Фонтанж скончалась от родильной горячки в полном одиночестве, к великой и нескрываемой радости маркизы де Монтеспан.

Но ведь недаром говорят, что хорошо смеется тот, кто смеется последний. Дети, которых король очень любил, продлили его связь с Атенаис. Ее же безразличие к ним и любовь, которой побочных детей Людовика окружила их воспитательница, в конце концов, оборвала эту связь и обрекла всесильную фаворитку на изгнание и забвение.

Место маркизы заняла женщина, во всех отношениях уникальная. Франсуаза д'Обинье была внучкой знаменитого поэта и сподвижника Генриха IV Агриппы д'Обинье. Но ее отец – Констан - вел более чем распутный образ жизни, несколько раз попадал в тюрьму (в одной из них и родилась Франсуаза) и, в результате, был сослан с семьей на остров Мартиника, из-за чего позже его дочь получила прозвище «Прекрасная индианка». Франсуаза получила строгое протестантское воспитание, но была крещена по католическому обряду.

Когда Констан скончался, вдова его, женщина ничем не примечательная, оказалась в жесточайшей нужде и смогла каким-то чудом перебраться с дочерью в Ла-Рошель. Там их приютила тётка маркиза де Виллет, строгая пуританка. Но после смерти матери другая родственница, католичка де Нельян, отдала Франсуазу в монастырь в Париже, где девочка после долгого сопротивления обратилась в католичество.

По некоторым сведениям, в процесс запутанного религиозного воспитания дочери и внучки известных гугенотов вмешалась лично Анна Австрийская, но это маловероятно: слишком незаметное положение занимала девушка.

Два года спустя родственница выдала Франсуазу замуж за знаменитого поэта Скаррона, который был на двадцать шесть лет старше супруги, часто болел, и она в течение восьми лет была вынуждена ухаживать за тяжело больным мужем. Нельзя сказать, что к такому неудачному браку девушку принудили. Замуж она шла вполне добровольно, если можно назвать добровольным выбор между браком со Скарроном и монастырем.