Вечером Берлин заливается огнями. Витрины магазинов, движущиеся ленты реклам, отливающие всеми цветами радуги; сигналы, руководящие движением на улице; автомобильные, автобусные, велосипедные фонари превращают вечерний Берлин в сплошное море разноцветных огней.

Берлин заканчивает свой «трудовой» день. Почтенные дамы с неизменными, откормленными мопсами совершают очередную прогулку на предмет исхудания.

Служащие - гемороидальные бухгалтера с выпирающим кадыком из накрахмаленных воротничков, продавщицы с поджидающими их «фрейндами» (друг) заполняют улицы центра.

Рабочего здесь редко увидишь, он уже пробрался на «подземке» к себе на окраины.

Первая волна уличного движения после закрытия магазинов спадает. Трудовой день окончен. Берлин веселится.

На катке

Шенеберг - один из характернейших районов Берлина. Здесь сконцентрировались два полюса современного капиталистического города. Фешенебельная аристократия банка и фабрики населяет каменно-спокойные улицы, расположившиеся веером вокруг Шенебергской ратуши. По другую же сторону «Гаупт-штрассе» живет беднота, рабочие и безработные. Здесь столовка безработных, коммунистическая пивная, она же партийный райком.

В Шенеберге находится одно из наиболее больших помещений Берлина - Спорт-Палас. Как и сам Шенеберг, Спорт-Палас ярко отражает два Берлина. Здесь происходят спортивные состязания, велосипедные гонки. «Рабы педали», по меткому выражению «Роте Фане», в течение шести дней и шести ночей мчатся по арене на удовольствие золотой молодежи, составляющей подавляющую часть публики.

Но бывают и другие дни, тогда в Спорт-Паласе другие люди, другие настроения. Десятки тысяч рабочих наполняют зал, окружают его извне, желая послушать Тельмана и других ораторов компартии. Здесь тогда собирается рабочий Берлин.

Теперь в Спорт - Паласе каток. На кругу с немецкой аккуратностью все распланировано: в середине для начинающих и для фигурных катаний, по периферии мчатся конькобежцы. Без коньков на лед не пускают. Но за две марки вы можете попасть в ложу и быть в курсе всего, что делается на льду.

На стене объявления: «Урок езды на коньках 4 марки», «Прокат коньков 1 марка», «Одеть ботинки 20 пфенигов», «Прикрепить коньки 30 пфенигов».

Большинство присутствующих, процентов так 75, предпочитает наблюдать непосредственно катающихся. Это по большей части «мышиные жеребчики», с нескрываемым удовольствием изучающие женскую часть катающихся, чьи ножки не слишком прикрыты коротенькими юбочками.

Эти любители «спорта» не ограничиваются наблюдением. В расположенном тут же ресторане между катающимися и наблюдающими заводится знакомство с распитием коньяка.

- Двадцать марок? Что я, кокотка! Мне ежедневно ботинки и чулки стоят дороже, - обычный «спортивный» разговор в Спорт-Паласе.

А публика все валит. Полновесные дамы со своими отпрысками, приветливо встречаемые швейцарами, «пижончики» обоего пола наполняют ложи и арену.

Кафе играет в быту немецкого горожанина значительно большую, к сожалению, роль, чем клуб в жизни нашего рабочего.

Вечером немец идет в кафе. До войны считалось священной обязанностью каждого благомыслящего немца ежевечернее посещение кафе. Война и послевоенный кризис, истрепавшие карманы «среднего» немца, ослабили «кафейную дисциплину». Дела неважны и трудно из тощего бюджета выжать марку-другую, чтобы сходить с женой в кафе.

Но говорят, что на Фридрихштрасее на 60 пфенигов дают сотые сливки и пирожное. За марку можно посидеть целый вечер, послушать музыку и прочесть пошлые виды (шутки) аористического журнала.

Большая часть берлинских буржуа имеет свое «подшефное» кафе. Существует кафе монархистов, русских эмигрантов, литераторов, спекулянтов и т. д. Часам к 10-ти вечера кафе начинают заполняться своими завсегдатаями. Плавно подкатывают автомобили, швейцар предупредительно открывает дверь.

Вдоль стены ряды столиков, посредине же свободное место для танцев.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.