- Ну, эта штука ненадежная, - улыбаясь возразил Борис.
- Ты какое слово говоришь? - стараясь быть неистовым, завопил мужик в непромокаемом плаще, одетом поверх полушубка. - Хребтом страданное берем, а ты тут чего разводишь?! - губы у него висели как малиновые усы.
Борис, притворно испуганно хватая за узду лошадь, насмешливо стал укорять:
- Ты чего лошадь пугаешь? Она у меня нервная, - и все захохотали.
К ним бежал, высоко вскидывая босые ноги, Николка Хрущев, секретарь комсомольской ячейки. Сапоги свои он держал подмышкой. Комья грязи выпрыгивали из - под ног как лягушки. За ним в полном составе бежали все комсомольцы колхоза. Увидев Шелестова, Хрущев бросился к нему:
- Ну, как, Борис, во - время? На самом месте преступления изловили?.. И вы тут, папаня! - заорал он, увидев своего отца, хилого человека с пегим лицом и жилистой шеей. - Очень для меня новость отца - вора иметь!
Отец его бил себя маленьким кулачком по виску, задыхаясь от оскорбления.
- Скидавай хлеб! - орал Хрущев.
Борис взял за плечо Хрущева и глухо сказал: - Сейчас же замолчи, Николай. Понял?
- Что с хлебом теперь делать? - скорбно шептал Сурков. - Овины, навесы, риги, все им набито. Избу какую пристроить, полати сделать да трубы вытяжные поставить?.. Да ведь мало. Вон его, хлебушка, нонче сколько подвалило...
Борис видел, как смотрят на него ехидно, насмешливо и выжидающе.
- Вот что, товарищи, - проговорил Борис, стараясь придать голосу больше спокойствия. - Принимайтесь сейчас вое до единого за разборку крестцов. Серединные сухие снопы складывайте в скирды, а мокрые - в сторону. Насчет сушилки я улажу.
Борис отошел к лошади, стал поправлять подпругу. Лошадь вздрагивала, ежась, косилась на него добрым глазом. Куда же хлеб девать? Если бы можно было на скорую руку навесы соорудить! Тесу нет. А все, что можно было использовать, использовано. Остается только одно - сараи кирпичного завода.
Но тут были некоторые затруднения.
Директор кирпичного завода попросил весной три трактора для ликвидации пробки: в весеннюю грязь лошади не успевали отвозить кирпич. Тракторы дали, а директор вместо двух дней задержал их на пять.
Тогда Борис пришел к директору завода. Директор вышел к нему, болезненно морщась и извиняюще улыбаясь. Его мучил приступ ревматизма. Он был в валенках, хотя на улице стояла розовая жаркая весна, и, казалось, он топал по полу не валенками, а распухшими сизыми ногами. Борис резко сказал:
- Таких людей, как вы, нужно гнать из партии.
Директор выразил сожаление, что политотдел не смог послать более умного человека. Борис напомнил, что он помполит.
- Очень жаль, очень жаль, - отвечал директор и ушел, не желая больше разговаривать.
- Слушай, Сурков, - сказал Борис, - а если на кирпичном заводе в сараях сложить?
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Техникум циркового исскуства