Я сделал застенчивое лицо.
- Оно как поглядеть, господин управляющий...
- Значит, я заблуждаюсь, Леман?
Фон Арвид по - прежнему избегал смотреть на меня, и тон у него был ровный, но я понимал, что он делает над собой усилие, разговаривая со мной. Для него я был олицетворением доносчика, и - видит бог! - ему совсем не хотелось мне помогать. Надо думать, фрейлейн Анна приложила немало энергии, чтобы склонить управляющего к мысли выказать Леману расположение. Я поторопился заверить фон Арвида, что он прав, и получил предложение занять должность уборщика. Согласие с моей стороны последовало немедленно и было дано с тем большей радостью, что новое назначение не только укрепляло мой бюджет, но и утверждало в мысли, что Цоллер далек от намерения поставить крест на Франце Лимане. Иначе, спрашивается, стал бы он исхлопатывать через фрейлейн Анну всяческие поблажки по службе?
- Надеюсь, вы справитесь, Леман, - отчужденно сказал фон Арвид, не поворачивая головы.
- Я уж постараюсь, - заверил я. - Я очень, очень постараюсь, господин управляющий. Сегодня можно и приступать?
- Разумеется!
Маленький желвак скакнул по щеке фон Арвида, застыв возле скулы. Что - то вроде симпатии возникло во мне и заставило помедлить на пороге. Нас ничто с ним не связывало, и слишком многое разделяло. И все - таки на миг - ровно на миг! - у меня появилось желание предостеречь его.
Фон Арвид... Фон Арвид...
Капли ползут по стеклу, смывая рисунок. Вместо носа и губ - прерывистые вертикальные потеки, путаница штрихов. Такая же путаница царит в мыслях Одиссея об управляющем и его окружении. Эмма, фрейлейн Анна, неведомые оппозиционеры. Кто они все на самом деле, куда идут, к чему стремятся?
Я снимаю халат и, отряхнув, вешаю в шкафчик. Варбург дал мне телефон на Беркерштрассе, предупредив, чтобы я позвонил не позднее восьми утра и только из автомата. Вопрос «Вы едете домой?» и ответ «Нет, я обедаю в ресторане» означают, что Одиссей должен ровно через час явиться на Швейнингер, отыскать домик с тремя ликами Феба на фронтоне, подняться в бельэтаж и, не звоня, войти в квартиру направо. Похоже, там у Управления - VI явка.
В полусотне метров от конторы ко мне прицепляется уже знакомая «тень» и тянется до метро, стараясь не лезть в глаза. Я еду в сторону Ноллен - дорфа, где делаю пересадку. Толпа служащих, спешащих на работу, закручивает меня, словно щепку в потоке, отбрасывая от «тени», и лишает ее общества... Пять минут ожидания. Взгляд налево. Взгляд направо... Трамвай и автобус помогают мне достичь центра, а «У - бан», в свою очередь, возвращает на окраину.
Диск телефона примерз, и мне приходится пальцем подкручивать его назад.
- Вы едете домой?
- Нет, я обедаю в ресторане.
Варбург первым кладет трубку... Выкурив сигарету, я опять спускаюсь по ослизлым лестницам «У - бана» и, купив газету у мальчишки, подставляю ладонь за сдачей.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Рассказ делегата съезда с комментариями нашего корреспондента Бориса Данюшевского