Детская книга

– А сегодня, – говорит Тамара Семеновна, – с детской книгой начинаютработать художники-дизайнеры. Книгу уже не просто макетируют, а, молено сказать, конструируют. И в первую очередь это касается книжек для малышей.

Здесь, в «Детской литературе», группа художников во главе с редактором Л. Либид создала новую, интереснейшую форму детской книги – книгу-игру. Представьте себе книгу в форме дома, цирковой арены, магазина. Горы и лес, облака и вода обрели объемность – их можно потрогать руками. Литературные герои «ожили» и уже взаправду действуют на «страницах» такой книги.

Безусловно, создание книги-игры потребовало от отечественной полиграфии новой технологии книгопечатания, новых материалов, красок, оборудования, нового вида бумаги повышенной плотности, чтобы она устойчиво держала формы необычных книжных страниц. На помощь пришла химия – спецкартон хром-эрзац, бумвинил, пропилен...

Книга-игра стала как бы наглядным подтверждением высказывания старейшего русского художника Фаворского о том, что «книга – это приспособление для чтения».

Многие ли из нас знают, как рождается книга? Именно рождается – в творческих муках, сомнениях, в радости и печали. И в виду я имею не сочинение ее, а то, что сухо зовется книгопроизводством.

Собственно, наш рассказ о детской книге и начался с посещения одного из цехов московской ордена Трудового Красного Знамени фабрики «Детская книга» – предприятия, оснащенного современной полиграфической техникой.

Семьдесят лет назад работа в типографии отмечалась органами здравоохранения России как «...особо тяжелая и для самочувствия весьма неблагожелательная». Две трети типографских рабочих болели чахоткой.

Наборный цех современной книжной орабрики, в прошлом один из самых тяжелых цехов типографии, ныне напоминает лабораторию научно-исследовательского института или зал машинного программирования. «Люди в белых халатах» – это сказано И о них, сегодняшних наборщиках.

На «Детской книге» нынче осталось всего два линотипа – машин, отливающих набор из особого сплава. Да и их дни, в сущности, сочтены. Они уже экспонаты прошлого.

Фотонабор вытеснил старую технологию. Нет металла, а есть перфоленты и фотопленка. Нет грохота линотипов, его заменило тихое, вдумчивое пощелкивание фотонаборных аппаратов – небольших продолговатых ящичков, по нескольку штук умещающихся на обычном письменном столе. Такой вот ящичек кодирует текст будущей книги: переводит его на машинный язык. «Дети капитана Гранта», «Муха-цокотуха», «Судьба барабанщика» свободно умещаются на нескольких перфолентах. Закодированный текст «считывает» другое умное электронное устройство. Оно не только расшифровывает его, но и исправляет грамматические ошибки, располагает абзацы так, как будут они печататься на страницах книги. Программу для фотонаборных аппаратов, где обозначены тип набора, шрифта, формат будущей книги, составляют специалисты-программисты, о которых еще несколько лет тому назад и думать не могли в отделах кадров книжных фабрик.

Расшифрованный, «разбитый» постранично текст фотографируется, и вместо громоздких, тяжелых металлических матриц мы в итоге получаем фотоформу будущей книги. Но для себя пометим – это пока лишь текстовой материал. Иллюстрации, художественное оформление, без чего немыслима детская книга, подготавливаются к печати в других цехах, где мы также обязательно побываем.

Полученные фотостраницы следует сверстать – расположить в определен? ном порядке, наиболее удобном для печатания, как это и предусмотрел художник, смакетировавший книгу в издательстве. Но и верстка – прежнее название одного из типографских процессов, когда металлический набор на верстальном станке сбивается в полосы (печатные формы) для отливки матриц, – заменена нынче пленочным монтажом, привычным скорее для кинофабрики, а не типографии. Текстовые монтажисты собирают книгу постранично.

Мы уже говорили о том, что в книгопечатание пришла современная техника. Не обошлрсь здесь и без вездесущего лазерного луча. Именно с его помощью и изготавливаются сегодня фотоформы иллюстративного материала. Цинкографию, где получали клише с рисунков, фотографий, картин способом кислотного травления, заменила сегодня все та же электроника.

Вариоклишограф быстро и надежно копирует на металле иллюстрацию: резец как бы рисует на цинковой пластине, повторяя оригинал до мельчайшего штришка.

Последняя новинка – цветокорректор (электронно-лазерное устройство) – полностью заменяет металл все той же обычной фотопленкой. Не тяжелое клише, а пленочный диапозитив – «слайд» – используется теперь для печатания цветных иллюстраций.

– Быть оператором такой машины дело не простое, – говорит лауреат премии Ленинского комсомола Игорь Журов. – Я в свое время осваивал вариоклишограф. Думал поначалу, что и с цветокорректором разберусь без особых хлопот. Не вышло... Пришлось засесть за учебники. Закончил вечернее отделение полиграфического института.

Даже в беглом пересказе «рождение» книжки для человека непосвященного кажется делом громоздким и малопонятным. В самом деле – электроника, лазерный луч, всевозможные хитроумные машины и приспособления. И в то же время сам принцип книгопечатания практически не претерпел изменений с того самого времени, когда в древней Корее на двенадцати ясеневых досках, пользуясь азбукой «иду», вырезали несколько строф «хянга» («песни родного края») и строки из буддийского канона, а затем оттиснули их изображение на кусок тонко выделанного шелка. Двенадцать веков минуло, а ведь, как и прежде, для печатания книг мы используем те же основные элементы: поверхность, с которой печатается изображение (доска, матрица, фотоформа), краска и поверхность, на которой под давлением отпечатывается изображение (шелк, бумага, хром-эрзац, бумвинил...)

В детстве и вам, вероятно, приходилось из обыкновенного ластика делать «собственную печать». Вспомним, как это делается: на ластике вырезаем какой-либо рисунок, намазываем чернилами его поверхность или же заливаем ими вырезанный контур и оттискиваем изображение на бумагу.

В первом случае мы имеем дело с высокой печатью, во втором – с глубокой. Да простят мне полиграфисты столь примитивное объяснение, но оно кажется мне наиболее наглядным.

Третий способ печати – офсет, изобретенный сравнительно недавно, в начале нынешнего века, – основан на обильном смачивании краской печатной поверхности, а пробельной (та, которая не должна давать оттиск) – водным раствором. В этом случае обе поверхности располагаются на одном уровне, а печатание происходит через промежуточную поверхность, например, через эластичное резиновое полотно.