Чужая

- Девочки говорят... А потом, знаете, друга у вас не найдешь себе...

- А какой вам нужен друг?

- Настоящий, чтоб я его понимала и он меня понимал...

- Такого вам, действительно, трудно будет найти, - горько усмехнулся Владимир.

- Да... - подхватила Галя. - У вас тут собрались всякие...

- Ну, знаете, не вам судить о людях. - Секретарь встал из - за стола и в волнении прошелся по комнате. - На свой аршин не мерьте...

На минуту воцарилось тяжелое молчание.

- Вы еще не видели никаких трудностей, - продолжал Владимир, - а уже струсили, бежите. Как вам не стыдно, вы же комсомолка, у вас комсомольский билет в кармане!...

- Что вы мне этим билетом в глаза тычете! - Галя щелкнула сумочкой, выхватила красненькую книжечку и бросила ее на стол. - Возьмите, я в нем не нуждаюсь!...

Владимир побелел от злости. Ему хотелось встряхнуть хорошенько эту «соломенную шляпу», но он сдержался, только указал на дверь:

- Если так, катитесь!... Скатертью дорога!

В тот же день Степина отправила матери телеграмму: «Телеграфируй вызов. Собираюсь Москву».

Получив телеграмму, встревоженная мать села за письмо:

«Здравствуй, Галя! Привет тебе от мамы и Толика. Галя, я только что получила твою телеграмму. Ты просишь, чтобы я послала тебе вызов. Галя, не обижайся, сделать этого не могу. Ты очень глупо рассуждаешь: один день прожила, и тебе уже невыносимо жить там... Тебе хотелось жить одной, весело и роскошно, а главное, чтобы не было рядом твоей плохой матери...

Галя, устраивайся на работу, не теряй время... Ты лучше напиши нам, как ты живешь, как твоя подруга Валя? Опиши подробно, что за город, какие там условия жизни?... Еще раз прошу, не решай сгоряча, осмотрись, может, тебе понравится, ты привыкнешь к своей новой жизни.

Пока до свидания. Привет Вале. Жду ответа. Мама».

Письма этого Галя не получила. Не дождавшись «вызова», она на другой же день отправилась в дорогу.

Проводы были без цветов и оркестра. У общежития собрались москвичи - автозаводцы, несколько десятков человек. Когда с чемоданами в руках появилась Галя, послышались крики, свист. С минуту растерянная я бледная девушка постояла на крыльце; только было заметно, как тревожно вздрагивают ее длинные серьги в ушах. Потом она решительно растолкала подошедших к ней парней и бросилась бежать.

- Прощай, «туристка»! - понеслось ей вслед. - Передай в Москве, чтоб такие, как ты, не появлялись больше здесь.

... От стройгородка до вокзала несколько километров. Но для Гали это был, наверное, самый тяжелый, самый трудный путь. Ее провожали те, кто приехал с ней вместе из Москвы; молодые люди просили, стыдили, уговаривали девушку. Ничто не помогало. Тогда на прощание, за несколько минут до отхода поезда, кто - то из подруг не удержался и закатил ей звонкую пощечину: