И стал в позу: его, мол, тоже отстранили «красные», но он продолжает работать. А дальше стал рассуждать о «слабости» Крыленко и правительства народных комиссаров:

— Едва ли германцы захотят войти с Крыленко в серьезные переговоры о мире. Союзники высказались определенно.» Их угроза в случае нашего сепаратного заключения перемирия звучит чрезвычайно решительно. При таких условиях нельзя и думать о каком-либо успехе перемирия-Черемисов, терпеливо выслушав, сказал:

— Имейте в виду, мое положение критическое. В ближайшем будущем я либо буду отстранен силой, либо должен буду действовать совершенно независимо от Ставки... По обстановке... Согласны ли вы, чтобы я при таких условиях оставался на своем месте?

Духонин почуял неладное:

— Я не понимаю такой обстановки, при которой вы могли бы действовать для России совершенно независимо от Ставки.

Черемисов ответил:

— Бывает такая обстановка, когда нельзя предупредить зло, а можно только ослабить его. Вам из Ставки далеко не все видно то, что видно здесь. Я именно про такую обстановку говорю, когда, быть может, придется допустить маленькое зло, чтобы избежать большего.

Духонин попросил расшифровать, что имеет в виду командующий фронтом. Черемисов ушел от ответа. Духонин так и остался в неведении. И в еще большем подозрении, что командующий фронтом задумал что-то непонятное.

Рано утром 13 ноября Крыленко, Иоффе и Карахан, сопровождаемые представителями армейского комитета и делегатами 19-го корпуса, вышли к передовым окопам Московского пехотного полка. Выбрали место, откуда пойдут парламентеры.

Тем временем связисты подтянули к делегатскому штабу провода. Армейский комитет расставил надежных людей по всей линии связи: «вниз» — до окопов Московского полка, «вверх» — от штаба корпуса до штаба фронта. Связь установилась и с соседними фронтами (по радио) и со Смольным.

Армейский комитет предложил в качестве парламентеров военного врача Михаила Сагаловича и вольноопределяющегося Георгия Мерена. Третьим парламентером был поручик Владимир Шнеур, прибывший из Петрограда.

Все трое получили наставления: вести себя корректно, но с достоинством.

— Если немцы ответят согласием, надо обусловить начало переговоров не ранее чем через пять дней.

Парламентерам вручили письменное удостоверение:

«13 ноября 1917 г.

Именем Российской Республики,

По уполномочию Совета Народных Комиссаров, я, Народный Комиссар по Военным и Морским Делам и Верховный Главнокомандующий армиями Российской Республики, уполномочиваю парламентеров: 9-го Гусарского Киевского полка поручика Владимира Шнеура и членов армейского комитета V армии военного врача Михаила Сагаловича и вольноопределяющегося Георгия Мерена, обратиться к высшему начальнику германской армии на участке, где будут приняты эти парламентеры, с просьбой запросить высшее командование германской армии, согласно ли оно прислать своих уполномоченных для открытия немедленных переговоров об установлении перемирия на всех фронтах воюющих стран, в целях начатия затем мирных переговоров.

В случае удовлетворительного ответа со стороны высшего командования германской армии, парламентерам поручено установить место и время для встречи уполномоченных обеих сторон.

Народный Комиссар по Военным и Морским Делам, Верховный Главнокомандующий

Н. Крыленко».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.