- Неполного выгорания?
- Вы, конечно, понимаете, что человеческие эмоции в известной мере зависят от способности кожи и слизистых к осязанию. Возьмем, например, выражения «мороз по коже», «мурашки по телу», «в горле пересохло», «он к ней липнет»... Даже из таких словосочетаний видно, какую роль осязание играет для формулирования наших настроений и переживаний. Если говорить коротко, способность к осязанию является проявлением инстинктивного стремления защитить море от воздуха. Я вижу, вам кажется, будто я говорю чепуху, но вы послушайте, это очень важно... Как известно, даже у человека, самого совершенного из наземных животных, все - кровь, кости, протоплазма - почти полностью составлено из элементов, присущих морю. Жизнь выкристаллизовалась в море, мало того, она всегда зависела от моря. Даже когда она покинула морскую стихию, она забрала с собой на сушу море, обернув его в свою кожу. Вот больным вводят иногда раствор поваренной соли. Но и сама кожа есть не что иное, как метаморфоза моря. И хотя сопротивляемость ее выше, чем у остальных органов, она тоже порой не может обходиться без помощи моря.
В конечном счете железы с внешней секрецией - что это, как не помощь изнемогающей коже со стороны моря? Слезы есть море для глаз... И все наши эмоции являются лишь определенными состояниями желез с внешней секрецией... другими словами, стадиями оборонительной войны моря против суши...
- И если этой войны нет, то нет и эмоций?
- Я не говорю, что нет. Но это, вероятно, нечто совершенно непостижимое для нас. Там, в море, им не приходится воевать с атмосферой. Все равно как рыбы, например, не знают страха перед огнем.
(Мальчик на велосипеде принимается играть со своей рыбой в пятнашки.)
- Иногда, глядя на других детей, не на Ирири, действительно спрашиваешь себя: да полно, есть ли у них душа? Есть, конечно, но она совсем другая, чем у нас...
- Значит, это единственный ребенок, похожий на человека?
- Да... Его поведение понятно нам. (Впадает в сентиментальный тон.) С душой наземного существа в морской глубине... Неполное выгорание, иначе не назовешь...
(Преследуя рыбу, мальчик скользит мимо объектива и исчезает из помещения.)
- Не потому ли он так умен и развит?
- Нет, в отношении умственных способностей другие дети ему не уступают. Один мальчик, на три месяца моложе его, сконструировал часы, которые работают на сжатом воздухе. Правда, стрелка передвигается раз в пятнадцать минут, но все-таки...
(Объектив, следуя за мальчиком, медленно приближается к другим детям...)
- (Господин Ямамото вновь переходит на деловой тон.) Здесь, в среднем поясе здания, они живут, а нижние этажи отведены под обычные классы... Обучение, как и у нас, начинается с чтения, письма и счета, но вот чему учить их дальше... Существует мнение, что самую важную роль в их жизни будут играть такие науки, как физика жидкостей и органическая химия... В конце концов не нам строить догадки на этот счет... По-видимому, истина определится, когда они получат учителей из своей среды. Слишком различны основы ощущений в воздухе и под водой.....
(Многоярусный балкон... Играющие дети... Одни глядят на объектив с откровенным любопытством, другие совершенно равнодушны.)
- И, конечно, им не преподают ни историю, ни географию, ни социологию. Мы не можем решить, как объяснить им взаимоотношения между ними и человечеством.
- (Томоясу шмыгает носом.) Совершенно естественно. Они бы прокляли нас, только и всего...
- Ну уж нет... (Отрицательно качает головой.) Вы говорите так потому, что переоцениваете наземного человека.
(В любопытстве и в равнодушии подводных детей есть одна общая черта. Это странная холодность. Под их взглядами человек сам себе начинает казаться «предметом». Я не могу не согласиться с господином Ямамото, когда он задает себе вопрос, есть ли у них душа).
- На этом наш беглый осмотр и закончим... Соба-кун, выключите, пожалуйста...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.