Все с облегчением смеются.
- Я так и знал!
- Ой, сэнсэй, как вы нас разыграли!
- А о том, что нас закрыть собираются, - это тоже шутка?
Я встал, туманно усмехаясь. Мне было стыдно за себя. Ерики чиркнул и протянул мне спичку, и я вспомнил, что держу сигарету. Я проговорил тихо, чтобы слышал только Ерики:
- Потом поднимись на второй этаж...
Он встревоженно заглянул мне в глаза. Кажется, он сразу понял, что я задумал...
- Ты понимаешь?.. Меня вдруг осенило, когда я разговаривал с вами внизу... Как зловеще гудит вентилятор!
- Я так и подумал. Мне почему-то тоже как раз это пришло в голову.
- Тогда за дело. Только имей в виду: работать придется всю ночь. Я хочу, чтобы об этом пока никто не знал...
- Разумеется.
Мы сняли с полки наши папки, распотрошили их и принялись приводить вырезки в удобопонятный для машины порядок. Нам предстояло ввести содержание вырезок в память машины.
- Эта идея несколько раз брезжила в моей голове, но я никак не мог ухватить ее... То мне чудилось, будто машина включается сама собой. А то сегодня я минут десять глядел на эти папки, и в воображении возникали всякие фантазии... Словно в мозгу что-то дразнится, мелькает, вот-вот, кажется, поймаю... и все пропадает.
- В подсознании?..
- Вероятно. Но ничего, вот машина осознает свое положение, тогда не нужно будет больше ломать голову, как раньше. Машина сразу научит, что делать, сразу подскажет, к чему ты стремишься, и не нужно будет больше блуждать в подсознании...
- Только хватит ли ей информации для такого уровня в этих вырезках?
- Да, вероятно, понадобится много дополнительных разъяснений. Мы дадим их на пленке...
Вада принесла нам на ночь бутерброды и пиво.
- Больше вам ничего не понадобится?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.