Выросшая в крестьянской семье, она по привычке просыпается задолго до рассвета. Включает свет, окидывает взглядом квартиру. Чистота, уют и... одиночество. Ее взгляд скользит по фотографии сына: большие выразительные глаза, черные брови, волевой подбородок. Толя погиб в первый год войны, навсегда оставшись семнадцатилетним. За мужество и героизм удостоен ордена Ленина. Посмертно...

Я не раз бывала в гостях у Евдокии Степановны в подмосковном селе Осташево. Квартира Шумовой угловая, на втором этаже. Под окном – яблони, вишни, кусты белой акации. Тянутся, норовят достать до ставней. Яркий ковер цветов. Их много, разных – от лиловых колокольчиков и глазастых ромашек до огненно-красных сальвий. По примеру Евдокии Степановны жители соседних домов превратили дворы в сады, разбили под окнами цветники, детей приучают беречь хрупкое зеленое богатство.

Весь день она на ногах. Лишь в сумерки опустилась на стул, придвинула портрет... «Вот, сынок, еще один день прошел. Расскажу тебе, как его прожила...»

...Толя Шумов родился в 1924-м. Сына мать назвала Анатолием в честь Луначарского. Мечтала видеть его таким же образованным и всесторонне развитым, как первый нарком просвещения. Надеяться Евдокии Степановне, кроме как на себя, было особенно не на кого. Вот и приучала сынишку с первых шагов к самостоятельности. Он не боялся одиночества и темноты, привык к строгому распорядку дня. А примером была мама. Придет с работы уставшая, управится по хозяйству и за книгу. Может, потому и Толя с нетерпением ждал дня, когда отправится в школу. Учиться ему нравилось. Нравилось и делиться своими знаниями с другими. Маме он признавался, что мечтает о профессии учителя.

– На него нельзя было сердиться, – с мягкой улыбкой говорит Евдокия Степановна. – Вспоминаю, как однажды сын пришел домой в грязной чужой майке, сказал, смущаясь: «Мам, ты знаешь, как неважно живут Вишняковы. У Вити всего одна маечка. Я ему отдал свою Чистенькую, а ты постирай эту, я ему ее потом отдам, вот у него и будет две». Разумеется, что отказать сыну в его просьбе я не могла. Вот таким Толя был во всем...

Перед войной Шумова работала в Осташевском райкоме партии. А в августе сорок первого, когда фашисты приближались к столице, в районе было сформировано три отряда для борьбы с врагом на оккупированной территории. В состав одного из партизанских отрядов была включена и Шумова. 17 октября гитлеровцы заняли Осташево.

Из дневника командира партизанского отряда Василия Федоровича Праскунина: «Вечером 18 октября сорок первого командование Красной Армии поставило нас в известность об оставлении Осташева. Мы с Евдокией Степановной Шумовой выехали на лошади в Судниково, что в двенадцати километрах от Осташева. Отряд был уже в сборе. 24 октября измотанный боями враг приостановил наступление на нашем участке. Мы успели оборудовать землянку для жилья и баню. Евдокия Степановна взяла на себя нелегкие обязанности отрядной хозяйки и санинструктора. Она вкусно кормила бойцов, раз в неделю топила баню, меняла белье. За время пребывания в лесу никто ни разу не болел».

Меня заинтересовало, почему эта энергичная женщина (ей шел тогда сороковой год) с опытом партийной работы согласилась на скромную хозяйственную должность. Евдокия Степановна объяснила:

– В нескольких километрах отсюда деревня Коняшино, моя родина. Знакомых много. В тридцатые годы я здесь проводила коллективизацию и, естественно, нажила врагов. Если б я, оставшись в подполье, «хвост» привела, подвела товарищей? Это во-первых. Во-вторых, в партизанский отряд принимали лишь мужчин. А мне хотелось быть хоть чем-нибудь полезной.

С ней было надежно. Обязанности по кухне ее не обременяли. Она успевала приготовить на всех пищу, по утрам пекла хлеб, баловала своих подопечных блинами. К Евдокии Степановне привыкли, ее считали незаменимой, любили за добросердечие. Ее советами дорожили командир и комиссар отряда. Она прекрасно знала характеры и способности каждого бойца. Благодаря «старшой» в отряде появились мастера на все руки: плотники, сапожники, печники.

...В сентябре 41-го Анатолий пошел в девятый класс. Он заметно повзрослел, еще летом втайне от матери вместе с тремя одноклассниками подал заявление в военное училище. Отказали, оставили при военкомате разносить повестки. Но ему, комсоргу класса, рослому, физически крепкому парню, казалось постыдным прятаться за мамину спину. С тревогой слушал он сводки Совинформбюро, нервничал: «Фашисты наши города занимают, а нас, лбов, на фронт не пускают». «Придет и твой черед», – успокаивала мать.

Видя, как сын страдает от бездействия, Евдокия Степановна пообещала взять его с собой в партизанский отряд.

С конца октября партизаны оказались в уже довольно далеком тылу врага. Седьмого ноября 41 -го они приняли присягу. В одном строю со взрослыми стояли четверо вчерашних девятиклассников Осташевской школы.

В партизанском лесу оборудовали типографию, наладили выпуск районной газеты. Отсюда шли к людям листовки, исполненные уверенности в победе над врагом. В конце каждой – подпись: «Осташевский РК ВКП(б). Райсовет депутатов трудящихся». Каждая строка отзывалась в сердцах тысяч людей болью и гневом: «Отомстим врагу за слезы наших матерей, жен и сестер, за грабеж, насилие и разрушения, за отнятую у нас мирную жизнь. Пусть горькие слезы отольются пулями врагу и разят его без жалости и сожаления. И, как бы ни тяжелы были наши потери, сколько бы нам ни пришлось еще пережить в этой великой борьбе, мы уверены в правоте нашего дела».

Вот такие листовки доставлял из леса Толя Шумов. Один из его маршрутов – на мельницу, где под видом приемной дочери мельника жила партизанская связная Вера Павловна Прохорова. Однажды Толя, выполняя задание, чуть не попал здесь в лапы фашистам. Около мельницы запрудка, обойти ее невозможно, стало быть, не миновать объяснений с часовым, а это опасно – сапоги полны листовок. Анатолий уже обдумал, как в случае столкновения схватить часового за пояс, но неожиданно за спиной послышалось ржание лошади. На мельницу ехали гитлеровцы. Около запрудки повозка застряла. Анатолий не растерялся, бросился вытаскивать телегу. «Гут, гут», – закивали враги и отпустили незнакомого мальчишку.

Девяносто дней осташевские партизаны находились в тылу врага. И все эти дни наносили ощутимые удары по оккупантам. Внушительны цифры убитых в боях с партизанами гитлеровских солдат и офицеров, взорванных машин с провиантом и боеприпасами, эшелонов с вооружением. В книге «Битва за Москву» подробно говорится об успехах отряда Праскунина. Есть там строки и о шестнадцатилетнем комсомольце Толе Шумове: в партизанском отряде он ходил в разведку на самые трудные и рискованные задания, не раз попадал в руки к гитлеровцам. Далее идет рассказ об одном из эпизодов партизанской биографии Шумова, о котором сын не рассказал даже матери.

Он был схвачен гитлеровцами в деревне Сумарокове. На допросе утверждал, что разыскивает свою мать. Притворившись беспечным весельчаком, Толя своим остроумием, смешными историями расположил к себе гитлеровского офицера, и тот оставил подростка у себя, обещая помочь в поисках матери. Юный разведчик великолепно играл свою роль, а сам зорко высматривал и запоминал, что творилось во вражеском стане. Улучив момент, бежал, прихватив с собою бинокль, офицерскую полевую сумку с документами, пистолет.

В дневнике комиссара партизанского отряда Алексея Васильевича Горячева есть такая запись: «За полтора месяца Толя Шумов сходил в разведку четырнадцать раз».

Конечно, всякий раз при встрече с врагами Анатолию приходилось изворачиваться. Он маскировался под недоучку, рассказывал, что был исключен из пятого класса за неуспеваемость. А сам прилично знал немецкий, обладал тренированной памятью.

...В тот вечер Евдокия Степановна так и не заснула. Анатолий вернулся поздно. Оберегая мать от волнений, сын вспоминал или выдумывал смешные «похождения». По его рассказам, все-то у него получалось просто и весело.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.