Буду верным тебе другом

Григорий Тютюнник| опубликовано в номере №658, октябрь 1954
  • В закладки
  • Вставить в блог

- Омелько, зачем все это? Я не понимаю, что со мной. Я убегала, я пряталась от тебя, но, видно, напрасно.

Лунный свет пробивался сквозь ветви деревьев и ложился на землю белыми пятнами. В небе мерцали чистые, будто умытые звезды, и далеко - далеко, без конца и края раскинулась степь. Через нее пролегал мой путь в науку, в студенческую жизнь, в окружение новых друзей. И Галя будет среди них, будет жить в моих мыслях, хорошая, близкая, родная... Как будто разгадав мои мысли, она крепко прижалась ко мне.

- Галя! - произнес я радостно. - Зачем ты пряталась от меня, что произошло тогда с тобой?

Галя высвободила руку, и я понял, что мой вопрос неприятен ей.

- Я получила письмо, - сказала она неохотно. - Подруга пишет... Но тебе это будет неинтересно. Это наше, девичье.

- Ну, тогда не надо. Я не люблю вмешиваться в чужие тайны.

- Не любишь, а вмешиваешься. Она пишет, что дружила с одним пареньком, любила его, а он уехал и забыл ее... И ты уезжаешь...

И я услышал в этих словах не только жалость и сочувствие подруге, а и тревогу Гали за себя, за будущее. Я понял и то, какое письмо она получила и почему избегала меня... Она не знала, сумею ли я ответить на ее чувство честной и верной дружбой. То неведомое, что было в моей душе, передавалось ей и, казалось, говорило Гале все, что подчас нельзя выразить словами. Я хочу, чтобы Галя забыла о письме подруги, письме, которое принесло нам обоим столько огорчений. И я понял, что нет для меня ничего дороже на свете, чем Галя.

- Завтра едешь?

- Завтра.

- А может, еще на день остался бы? Нет, нет... Ты не слушай меня, уезжай. Это я так. Письма буду писать, ты учись, а я буду ждать. Веришь?..

- Верю.

Она поднялась и пошла по дорожке, потом оглянулась и, улыбаясь, помахала мне рукой.

... Я собирался в дорогу. Мама встала рано. В хате пахло тестом, яблоками; на столе лежали коржики, пирожки. Отец ходил по двору и брался то за одну, то за другую работу, но все валилось из рук. Видно было, что он волновался, собирая меня в путь.

Пришел Иван и принес с собой два здоровенных арбуза. Эх, Иван, Иван, хороший ты мой друг! Как мне не хочется разлучаться с тобой!... Видно, что и Ивану тоже не по себе. Он хмурится и лишь изредка коротко переговаривается с матерью.

В полдень мы вышли из дому.

На станцию обычно ездят на подводе, но оказалось, что таких пассажиров, как я, собралось человек пятнадцать, и председатель колхоза распорядился отвезти нас на машине.

На дворе собрались знакомые и родные, пришедшие проводить отъезжающих на учебу. Кто переговаривался, кто весело смеялся, втаскивая на машину тяжелые чемоданы.

Потом молодежь пела, собравшись в кружок, а старики переговаривались между собой, гордые и счастливые за своих детей.

Я сидел с родителями, искал глазами Галю и не находил. Наконец она пришла.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

На дальних островах

Из записной книжки художника