Большая дорога

Вечером выступил гость из Москвы, старый большевик - его хорошо знали ленинградцы. Его выступления ждали.

- Я тоже считаю картину Сахарова самой значительной работой из представленных на выставке, - говорил он неторопливо, касаясь пальцами седого виска. - О картине говорилось много. Я хочу сказать несколько слов об её авторе. Когда к таким людям, как Сахаров, приходит удача, она не может показаться ни случайной, ни неожиданной. В причинах её очень важно разобраться... Я давно знаю Сахарова, слежу за его работой: он никогда не искал лёгких путей, и удача его определена не случайной находкой, а всей его жизнью...

Сахаров не всё разобрал из этого выступления. До него доходили только отдельные фразы.

В заключение гость из Москвы поздравил Сахарова с успехом. Студенты аплодировали долго и восторженно.

- Встань, встань, поклонись! - шипел безжалостный Филин. - Покажись народу!..

Сахаров сидел в президиуме, прячась за спинами товарищей, краснел, злился на Филина и на себя и не мог дождаться, когда все кончится и можно будет идти домой.

Он возвращался домой счастливый.

Было поздно. Ночь тишиной и сумерками наполнила улицы. Сахаров пошёл пешком, пропустил последний трамвай и едва успел проскочить дворцовый мост. Мост развели. Чёрный, продымленный буксир провёл парусную шхуну.

Сахаров шёл по набережной, стараясь осмыслить всё происшедшее. Он понимал, что сумел раскрыть себя как художник только после многих лет труда, поисков... В немеркнущем ленинградском небе неуловимо проблескивали звёзды. Возле берега в старинных сваях звучно проходила волна. Фонари нигде не горели, но сумерки были так легки и прозрачны, что Сахаров ясно видел противоположный берег. Там у заводских причалов дремали утомлённые пароходы, светился огонь на мачте парусного брига «Адмирал Крузенштерн»... Сахаров чувствовал небывалую лёгкость в ногах. Эхо упруго повторяло шаги, словно кто - то легко и уверенно шёл рядом. И казалось, так можно идти, идти бесконечно по городу, вдоль прохладной Невы...