I

Желтую резиновую перчатку хирурга, ведро рядом с операционным столом, никелевый блеск инструментов увидела Вера Феоктистова впервые в 1928 г. Среди этих вещей кончалась простая история ее отношений с пекарем из пекарни МСПО Егором Волковым.

За час до этого сестра осмотрела ее распущенные волосы (нет ли гнид?), ей засунули подмышку градусник, ее взвесили на весах. Босая нога Феоктистовой ступила на мокрую деревянную решетку, и вода жарко ударила в плечи. После душа она надела чистую рубаху и серый халат. Санитары провели ее в операционную.

... Артель «Росмолоко», где работала Феоктистова, помещалась как раз напротив пекарни, где замешивал тесто Волков.

Проходя вечером мимо низких электрических окон пекарни, она видела только его бледные руки, припудренные мукой. Руки ходили, как рычаги машины, тесто должно быть пищало.

Феоктистова знала, как эти руки могут быть теплы и нежны.

... Санитары ушли, и Вера Феоктистова вдруг оробела. Такая оторопь была в детстве, когда мать подводила ее к зубоврачебному креслу в волостной больнице.

Дошла очередь.

Феоктистова натянула на ноги грубые белые санитарные чулки и легла. Чтобы утвердить тело, она схватилась за опорные стойки для поддержания ног, но врач велел положить руки на грудь и успокоиться.

... С Волковым Феоктистова сошлась в проходной комнатке, которую она снимала на Таганке у скопидомной вдовы за десять рублей в месяц. У вдовы были дети - подростки - и устоявшиеся взгляды на жизнь. Частые ночевки Волкова рассорили хозяйку с квартиранткой. Вдова стала учинять Феоктистовой мелкие гадости: запретила пользоваться примусом; загромоздила крохотную комнатку швейной машиной, внезапно появлялась в комнатке за полночь, шлепая туфлями, причитая, вызывая Волкова на скандал.

Феоктистова, которая до артели мыкалась два года в няньках и отлично изучила тактику таганских и замоскворецких обывательниц, оказала мужу:

- Выживает она меня, Егорка... Спросись у матери: может впустит?

Но мать Егора Волкова наотрез отказалась впустить к себе старшего сына со снохой. У нее подрастали младшие сыновья; жили тесно.

Волков стал приходить все реже и реже.

Иногда встречались они у ворот пекарни, шли в кино на Страстную площадь, а потом мерзли на скамейках бульвара до последних трамвайных звонков. Она боялась пустых ночных улиц, но Егор не провожал.

В мае Волков получил путевку в Евпаторию. Феоктистова писала ему.

Почтальон ничего не приносил в сумке для нее. Она догадалась: нужно кончать эту музыку. Но тогда же в консультации выдали ей справку: беременность - шесть недель.

В комиссии по распределению коек в абортарии с Феоктистовой долго разговаривала пожилая секционера из райсовета. Лицо ее было в морщинах, но голос звонок и тверд.

- Ты меня слушай, милая, - убежденно говорила она. - Ты рожай себе спокойно, ничегошеньки не бойся... А муж прибежит. Я, милая, всю их психологию знаю.

Феоктистова настаивала на своем. Негде ей будет с ребенком жить. Прогонит ее хозяйка.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.