– Я говорю: в ажуре!.. Ну, пошли насчет чайку с холодку!

Чай в ведерном чайнике горяч и крепок – в самый раз по такой погоде. И емкость бригадная. По одному заскакивают ребята пропустить кружечку – кто внакладку, кто вприкуску.

– Бабек, про какую тетрадку Василий говорил!

– Вот чертяка! И тут не утерпел!.. Ну, тетрадка как тетрадка. – Бабек торопливо прихлебывает горячий чай. – Школьная, в общем, тетрадка. Незрелая, значит.

Насколько она незрелая – судить специалистам. Но по первому впечатлению этого не скажешь, хотя бы уже потому, что в ней собраны подробнейшие данные со всех буровых, где работал Гаджиев после института. Опытным путем он пытался выяснить поведение долот в зависимости от режима бурения. Но это не просто наблюдения ради наблюдений, они ведут к практическим выводам прямо здесь, на этих школьных страничках. Например, долото определенного типа рассчитано на девять часов, что соответствует сорока метрам проходки. По наблюдениям же Гаджиева получается, что при точно найденном режиме бурения это же долото те же сорок метров может пройти за шесть часов... Дальше идут колонки цифр, таблицы и снова цифры.

Бабек забирает у меня тетрадку.

– Это все так, начало, одним словом. Теория, – он улыбается, и, как мне кажется, несколько смущенно, – а теория без практики, как известно... Пойду, надо сменить Равиля. Двое у нас болеют. Грипп, понимаешь, и буровиков не обходит. Это хорошо, что у нас в бригаде все, так сказать, взаимозаменяемо...

Придя на буровую, я застал Гаджиева в ином качестве. Правая рука – на тормозе, левая – на штурвале. Тонкую эту операцию, когда руки должны моментально.и точно (во избежание аварии) реагировать на малейшее вздрагивание стрелки прибора, он выполнял легко, раскованно, точно у тормоза его основная работа. Была во всех его движениях и осанке изящная рабочая хватка. Вспомнилось, что, получив диплом

инженера, на буровую он пришел рабочим, потом стал верховым, помбуром, бурильщиком. Весь цикл буровых операций – на себе. «Это чтоб знать, что почем и с чем что едят...»

Часа через три опять пьем чай из ведерного чайника. Сквозь треск и хрип чужих голосов Гаджиев пробует связаться с берегом:

– Метео! Метео! Я 301-я! Дайте прогноз. Прием.

Бесстрастный, с хрипотцой (по метеоусловиям) женский голос:

– Ветер северный, 7 – 8 баллов, море – 5 – б баллов. Как поняли! Прием.

– Понял, понял! Прием.

– Как там у вас, холодно, Бабек!

– Жарко. Курорт. Дай-ка я сводку передам... Я 301-я! Павел Петрович, значит, так: забой – 2 346, проходка – 31 метр, долото № 12, турбобур... параметры раствора... удельный вес... вязкость... Прием.

– Подожди, Гаджиев, тут тебя твой добивается.

Сквозь хрип и треск эфира только по густому украинскому говору можно узнать Удовиченко:

– Бабек! Ну, как дела! Насос!.. Слушай, а сетку под квадрат я у них выбил, душа с них вон!..

– ...прошу посторонними разговорами эфир не занимать...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.