Балкон

- Entrata!

В комнату вошёл старый знакомый Витторио - Джованни, такой же нищий и голодный, как и он, а за ним показалась тучная фигура хорошо одетого человека с туповатым самодовольным лицом.

- Мы к тебе, - сказал Джованни. - Вот господин Стивенс хочет купить у тебя балкон.

Покойный отец Витторио оставил ему в наследство четверть небольшого двухэтажного домика - комната внизу, комната наверху, - остальная часть дама отцу не принадлежала. Но верхнюю комнату украшал балкон, самый лучший на улице. Говорят, что решётки его были сделаны в шестнадцатом веке. Во всяком случае, ковали их руки одарённейшего, вдохновенного мастера. Прихотливый их орнамент производил впечатление такой легкости, что металл казался невесомым, гроздья винограда и лилии переплетались в сочетаниях столь гармонических, что ухо ждало музыки, а детали резьбы открывались только при ближайшем рассмотрении.

- Зачем ему мой балкон?

- Он не хочет везти к себе в Америку наши бусы и крашеные открытки. Ему нужна вещь более солидная. Нужно только взять в муниципалитете свидетельство, что это действительно старинная работа и что продана она именно ему, мистеру Стивенсону.

Старый колониальный солдат Джованни и гость разговаривали по - немецки, и Витторио ничего не понимал.

- Переведи ему, что балкон делан для дома и в другом месте он потеряет весь свой смысл. В Венеции, если убрать один гвоздь, она будет уже другой.

- Ему наплевать на смысл. Ему нужно похвастаться перед приятелями редкой вещью.

- Послушай, расскажи - ка ты ему лучше о том безобразии, которое творится сейчас на пьяцца Сан - Марко.

- Хорошо... Он знает, он только не понимает твоих слов о камне. Он говорит, что не видит решительно никакой разницы между тем камнем, который лежит в земле, и тем, который торчит над землею, какие бы руки его ни касались. А труд он ценит и за труд и хочет тебе заплатить.

Глаза Витторио заблестели:

- Не понимает? Разъясни ему вот что: может быть, он миллионер, и он видит, что я нищий. Но для меня его миллионы - бумажки, пепел! Пусть он посмотрит сюда. - Витторио поднял лёгкие зеленью жалюзи окна. - Видит он это? Мои предки были венецианские каменотёсы. На пустом месте, среди лагун, на воде построили они прекраснейший город который знает и чтит весь мир. Скажи ему, что на пьяцца Сен - Марко в старинную мозаику вделана новая плита. На ней высечено, что в ту, первую войну на этом месте упала австрийская бомба. И вот уже больше тридцати лет каждый честный и добрый человек, побывавший в Венеции, знает, какое злодейство здесь произошло.

Американец вдруг заулыбался, и закивал головой.

- Послушай, Витторио, ему понравилось, что наш город так известен, и он решил тебе прибавить. Он предлагает тебе целых десять долларов. Это ведь и в самом деле неплохо. Это для нас с тобой и сейчас целый капитал.

- Знаешь что? Если бы ты был ослом, то в стаде самых глупых ослов ты был бы самым глупым ослом. Но я не верю в твою глупость. Просто тебе захотелось заработать на кусок хлеба. Да разве сам ты не подавишься этим куском? Ты гражданин Венеции!

Американец мычал что - то сквозь зубы, посматривая на Витторио со злостью и удивлением.

- Ну, вот что, Витторио. Он согласен дать тебе пятнадцать долларов, и это его последняя цена Он говорит, что...

- Что?

- Ну, он выразился неловко, он ведь иностранец. Он говорит, что за такие деньги любой гражданин Венеции поцелует подошву его ботинка, как целуют алмазную туфельку папы.