- Съемки эпизодов, в которых появляется Мефистофель, проходили в Московском театре оперетты и в Костромском драматическом театре. Очень люблю эту партию, в свое время выучил ее буквально за несколько дней, хотя это одна из самых объемных партий в классическом оперном репертуаре. Пока что довелось спеть ее лишь дважды в спектакле Центра оперного пения Галины Вишневской, но получилось вновь прикоснуться к этому персонажу на съемках. Кажется, экранный образ получился запоминающимся. И еще до сих пор кажется несколько странным, что создатели сериала нигде не упомянули имя исполнителя этой роли, который еще и сам поет знаменитые куплеты…

- За последнее время что больше всего произвело на тебя впечатление?

- Недавно попался в руки сборник стихов Дзиги Вертова – знаменитого советского кинорежиссера, превратившего документальное кино в отдельный вид искусства. В свое время меня просто потряс его «Человек с киноаппаратом», которого часто называют лучшим документальным фильмом всех времен и народов. Любопытно проследить, как Вертов, снявший свои знаковые работы в дозвуковую эпоху (я вообще очень люблю немое кино – надо же отдыхать от звуков человеческого голоса!), обретает свой голос в стихах, и как этот голос меняется с годами. Безусловно, это не самые изощренные и стройные стихи на свете, однако это один из тех удивительных документов эпохи, которые только начинают становиться доступными широкой публике и внезапно проливают новый свет на историю нашей страны и нашей культуры.

- Твои любимые писатели и поэты?

- Владимир Набоков, Михаил Булгаков, Николай Гоголь, Марина Цветаева, Франц Кафка, Оскар Уайльд, Теннесси Уильямс. И регулярно, хоть и понемногу, читаю и перечитываю Пушкина, Гете, Шекспира.

- «Не сотвори себе кумира», и все-таки… Существует ли для тебя эталон в мире театра и музыки?

- Думаю, эталон у каждого артиста в голове, это некий собирательный образ, особенно если мы говорим об эталонном певческом звуке – мы все-таки не в палате мер и весов… С удовольствием открываю для себя незнакомых и новых певцов, идет ли речь об архивных записях или о выступлениях наших современников. Кстати, это необязательно оперные артисты разных поколений – очень многому я научился, например, у Клауса Номи, Бьорк и Ивана Реброва, в первую очередь тому, что возможности человеческого голоса поистине безграничны.

- Твоя эрудированность и начитанность поражает. Такихи интеллектуальных артистов, честно говоря, встречаешь нечасто! И то, что является большим подспорьем в работе, не мешает ли в обычной, бытовой жизни?

- Очень признателен  за столь лестную оценку, но с каждой новой прочитанной книгой понимаешь, что непрочитанных становится только больше. Мне повезло вырасти и по сей день находиться в окружении людей  с совершенно энциклопедическими знаниями в самых разных областях искусства и науки. Конечно, такое общение не может не вдохновлять. Надеюсь, со временем смогу хоть немного приблизиться к их кругозору. Ну а что касается быта – утренний кофе становится только вкуснее, если читаешь томик поэзии, пока его пьешь.

- С удивлением обнаружила, что ты, оказывается, тоже вегетарианец! Сколько лет ты придерживаешься этого течения? И развенчай, пожалуйста, миф о том, что это вредно для здоровья человека и, в частности, для голоса певца…

- От мяса я отказался около десяти лет назад, три года не ем рыбу. Не возьму на себя смелость рекомендовать такой образ жизни всем – строгая веганская диета в нашем климате может быть сложновата, да и производство веганских продуктов только набирает обороты. Однако сбалансированное питание с преобладанием растительной пищи вреда нанести не может решительно никому. Внимательно слушайте свой организм, он всегда подскажет, что ему на самом деле необходимо, а от чего лучше отказаться. Среди оперных певцов немало вегетарианцев (только на нашем курсе в ГИТИСе нас было аж трое), есть и веганы. И всех из них, кого я знаю, отличает удивительная стабильность и работоспособность. Да, оперное пение – серьезная нагрузка. Тем более отрадно, что формируется поколение оперных певцов, которое понимает, что энергетический баланс лучше всего восполняют здоровое питание, приятные эмоции и постоянная работа над собой. Тогда и голос, и тело, и разум всегда в тонусе.

- Тебе ближе эстетика постмодерна или же классики?

- Едва ли моя мысль покажется новой и свежей, но любая эстетика, подсказанная здравым смыслом, имеет право на жизнь. Можно гениально умирать в джинсах и бездарно умирать в кринолине. Во главе угла остаются логика и точность – нет мелочей, нет незначительных деталей, все должно быть продумано, оправдано и подчинено единому выверенному замыслу.

- Чего ты больше всего не терпишь в работе?

- Не понимаю и не принимаю серость, наглость, безалаберность и равнодушие. Всё это грани непрофессионализма, который, впрочем, никак не связан с мерой таланта.

- Твоя музыкальная или, может быть, шире,– профессиональная мечта?

- Есть две знаковые оперные роли, которые пока остаются для меня как будто заколдованными – Борис Годунов в одноименной опере Мусоргского и Летучий голландец в одноименной опере Вагнера. Дважды получал приглашения спеть каждую из этих ролей, даже начинал репетировать – и по самым разным обстоятельствам не складывалось. Значит, еще надо дорасти. А еще есть редко исполняемые оперы, которые хочется ,так или иначе, вернуть широкой публике – от жемчужин итальянского бельканто до суперхитов советской эпохи – «Трильби» Александра Юрасовского, «Три толстяка» Владимира Рубина…

- Если, рано или поздно, ты сядешь за мемуары, главу «Моя жизнь в искусстве» посвятишь каким людям?

- Жизнь дарит удивительные встречи с удивительными людьми. Кажется, уже пора начинать записывать, пока подробности еще свежи в памяти. Иных уж нет, а те далече… Да, есть о чем рассказать, но надеюсь, что впереди ждут не менее интересные страницы…

Какое будущее, на твой взгляд, у русского театра, как музыкального, так и драматического?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.