А мы видим, как по ее груди стекают струйки крови. Анатолий Михайлович замечает, что крови совсем немного. меньше, чем при операции под наркозом. (Хотя в действительности — столько же.) Больная с ним переговаривается. Проворные руки хирурга вонзают в края разреза иглы, сшивают рану...

— Люба, почему у тебя блестят глаза, ты плачешь?

— Это я от радости, Анатолий Михайлович.

Надо отдать должное мужеству Любови Васильевны Грабовской. Можно дивиться решимости лечь под нож, надеясь лишь на хрупкий канал телевидения... Это счастье, что опухоль оказалась не злокачественной. Но ведь и ее пришлось удалять.

После такой операции больная должна была бы оставаться в больнице дней пять, а то и десять. Но Любовь Васильевна уже на следующий день выписалась, походила по киевским магазинам, накупила сумку продуктов и уехала в Винницу.

В областную психиатрическую больницу имени А. Ющенко я приехал утром, в половине девятого. В одном из корпусов было многолюдно, люди стояли на первом этаже, на лестнице и, конечно, у кабинета. О появлении Кашпировского стало известно сразу. Пробираясь между ожидающими, он громко повторял:

— Кто из нашего города или области — все уходите. Никого не приму. Предупреждаю: из винницких никого не приму. Обращайтесь месяца через два, когда решится вопрос с помещением.

Толпа редеет, но не очень... Он заходит в свой крохотный кабинетик, но и там уже есть люди. Трещит телефон. Медсестра Полина Степановна снимает трубку, спрашивает, кто звонит, по какому поводу...

Кашпировский в это время ведет беседу с пожилым астматиком. Тут же теснятся еще двое, в приоткрытую дверь заглядывают страждущие.

— Давно это у вас?

— Давно, — отвечает мужчина, а сам при каждом вздохе натужно поднимает плечи. — Потом я лечился, шесть лет был здоров. А в январе, после нервного срыва, все началось сначала.

— Я вас вылечу. Полина Степановна, запишите... — И тут же теряет к нему интерес, переключается на другого больного.

— Что у вас?

— Эпилепсия, — отвечает молодой, крепкий на вид мужчина.

— Эпилепсию не лечу.

— Но я прилетел из Ташкента специально к вам.

— Увы, тут необходимо медикаментозное лечение.

В кабинет с плачем врывается женщина, волоча за руку девочку:

— Она же не выдержит еще однуоперацию, если вы не поможете!

...В одиннадцать он вошел в гипнотарий. Это обычная комната в два окна, где с трудом разместилось три десятка кресел. Все они, разумеется, заняты. Для меня поставили стул у входа... Анатолий Михайлович прошелся вдоль первого ряда кресел, обводя взглядом каждого.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.