Автор этих строк помнит первые опыты российской авиации. Борец Заикин приехал однажды в город, в котором жил автор. В громадных афишах борец анонсировал предстоящие полеты.

Настал знаменательный день. Солдаты выволокли Фарман на ипподром, Заикин сел за руль, взревел мотор, борец раскланялся. Солдаты, вцепившись в полотняные крылья, не отпускали их. Заикин раскланялся опять, мотор гремел за его спиной, пропеллер гремел так, что зрители затыкали уши. Женщины хватались за шляпы. Солдаты опустили крылья. Фарман побежал по полю и поднялся. Свершилось невероятное. Афиши не лгали: борец летел. Он летел без жульничества, без подвоха, ноги его свисали в воздухе, руки он держал над пропастью. Он раскланивался. Потом он зацепился за телеграфную проволоку и свалился.

Полет этот был организован Всероссийским аэроклубом. Это было в 1911 г., авиация входила в моду, аэроклубы рождались во всех странах, газеты прославляли знаменитых авиаторов, взлетевших на высоту в 400 метров или покрывших без посадки расстояние километров в 25.

Слава аэроклубов конкурировала со славой танго и футбола. В магазинах наряду с папиросами, посвященными имени какого - нибудь прославленного хавбека, продавались папиросы «Блерио», шоколад «Авиатор», спички «Аэроклуб». Шансонетки пели: «Я авиатор и тем горжусь!»

Все пшюты и бездельники столиц устремились в аэроклубы. Лицеисты говорили о моторах «Гном» и о преимуществах биплана перед монопланом. О воздухе они говорили неопределенно: «Да, я летал!» Врали! Никто из них не летал. Они приезжали в аэроклуб, щупали аэропланы, младенческие, бесхитростные самолеты тех времен, а потом шли в ресторан, где пьянствовали, спорили о последней сенсации, именуемой кинематографией, клялись положить свою жизнь за процветание авиации, били посуду.

И тут же, рядом со всей этой швалью и шушерой, гнездились в аэроклубах незаметные энтузиасты авиации, подлинные создатели авиационного дела. Это те, кто создал из аэроклубов тех лет средоточие авиационной мысли и авиационных подвигов. Те, кто вписал имена аэроклубов в историю. Кто на последние деньги покупал материалы, чтобы конструировать новые и новые модели. Шли на - ощупь. Проверяли свои нововведения опытом. Разбивались, проверяя.

Для того чтобы читатель представил себе большой конкурсный перелет аэроклубной авиации тех времен, расскажем о перелете Париж - Мадрид, организованном в 1911 г.

Летят 15 аэропланов. Старт дан в 5 час. утра 21 мая, при огромном стечении публики. Первые четыре самолета улетают благополучно. Пятый пилот ломает свой самолет, перевернувшись при взлете. Шестой делает над аэродромом полукруг, падает от неожиданной остановки мотора, обрушивается на группу должностных лиц и убивает военного министра.

Восьмой и девятый не могут вовсе подняться. Остальные улетают.

По дороге все авиаторы кроме одного терпят катастрофы. Они падают на поля, на города, на поезда. Давят людей, пугают лошадей, сносят крыши. Паника! Люди удирают в подвалы при приближении самолетов как при бомбардировке. Попы бьют в набат. Лавочники вынимают свои вклады из сберкасс, опасаясь светопреставления.

И с неслыханным триумфом встречают в Мадриде авиатора Ведрена, единственного, кто не сломал самолета и покрыл 1170 километров в 15 летных часов.

К 1913 г. слава аэроклубов начинает меркнуть. Европа приступает к широкому промышленному самолетостроению. Век конструкторов - энтузиастов, сооружавших аэропланы на мансардах, закончен. Аэроклубы хиреют. Дело усовершенствования самолетов переходит в руки лабораторных исследователей и техников - конструкторов, пилотное дело - в руки пилотов - профессионалов.

И на войне гибнут последние пионеры авиации, герои ее первых, кустарных лет, последние герои аэроклубов.

Пегу, создатель фигурного пилотажа, убит в воздушном бою. Гарро, которому еще при жизни был поставлен памятник за перелет через Средиземное море, убит в воздухе за несколько дней до заключения мира. Ведрен, победитель всех массовых довоенных перелетов, упал, совершая перелет из Парижа в Рим. Нестеров, создатель мертвой петли, разбился, произведя опыт таранения противника ударом по нему сверху собственным аэропланом.

После войны аэроклубы в буржуазных странах превращаются в замкнутые и трудно доступные собрания богатых людей, владельцев собственных самолетов. Это клубы, подобные клубу «Любителей манной каши», клубу «Путешественников по Западной Африке», (клубу подагриков, клубу снобов.

Это клубы, которые больше гордятся своим поваром, чем своими аэропланами и наследственной подагрой своих сочленов больше чем смелостью своих пилотов.

Московский центральный аэроклуб строится в Тушине (невдалеке от Москвы). Аэродром клуба уже готов. Громадный луг от берега реки до шоссе превращен в ровную площадку. В нескольких шагах от шоссе высится неоконченное еще трехэтажное здание. Это - здание аэроклуба.

Буржуазия обособила свои аэроклубы, сделала их замкнутыми, трудно доступными. Научиться пилотажу на Западе может либо богач либо профессионал.

Наш аэроклуб - клуб массовой авиакультуры. Авиацию - в массы, таков наш лозунг. Каждый гражданин нашей республики может научиться летать, стать пилотом - любителем. Аэроклуб предоставит ему для этого инструкторов, самолеты. Без отрыва от производства будет проходить эта учеба. Закончив работу на производстве, гражданин сядет в автобус, отправится в Тушино.

Перед нами калька, план вместительного, но невысокого здания аэроклуба. Гостиница, ресторан, классы, библиотека, демонстрационный вал. Комнаты отдыха, комнаты игр. Кабинеты моделизма, планеризма, парашютизма.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.