Он читал какой-то детектив и, казалось, ничего больше не замечал. Но Макарцев знал, что сейчас Гулин посмотрит в окно, что-то там разглядит, сорвется с места, помчится скачками на вышку, потом пробежит по трапам вдоль желобов, всюду успеет, вернется в культбудку бегом и снова застынет, уткнувшись в книгу. На полторы минуты. Ну, максимум на две.

Так и есть. Гулин вскочил - раз, два - вон уже на вышку поднимается.

- Что-то турбобур туго идет, - сказал он, вернувшись. - Затяжки.

- Надо шарошки проверить - может, заклинило.

- Сейчас Мовтяненко вертикаль добурит - там всего семьдесят метров, тогда и поднимем. Все равно переводник ставить.

- Да, начнем кривить... Кто с трех выходит?

- Сухорукое.

- Это хорошо. Сильная вахта.

- Я пойду на тот куст - сейчас там заливка будет. А ты давай колдуй.

Оставалось сто девяносто метров.

- Федор, - сказал Макарцев Сухорукову, - шарошки расходить надо - заклинило.

- Сделаем, Сергеич! - весело сказал Сухорукой. Он вышел на вахту с выходного, лицо гладкое, довольное. Хотя чему тут радоваться? Попасть на набор кривизны не самое приятное: замеры, замеры - метров не возьмешь. Зато можно показать кое-что другое, помимо метров. По итогам пяти месяцев его вахта шла последней, и в том было для Сухорукова что-то противоестественное. Такие парни... Давлетов, Плесовских, Катушенко, Бурмашев. Давай, ребята. Покажем класс.

Макарцев сосредоточенно шаманил у ротора; помечал мелом положение кривого переводника, переносил отметки на трубы, считал, рассчитывал, проверял заново. Лицо его было отрешенно и вдохновенно. Не страх ошибиться, а привычное желание сработать хорошо, грамотно, как здесь любят говорить, жило в нем неистребимо и, казалось, уже не зависело от него. Сухорукое поглядывал на Макарцева, и вся вахта работала до того слаженно, что даже улыбаться они начинали одновременно.

- Теперь пойдем, - сказал Макарцев. - Метров шестьдесят. А там замер.

Пошли.

Прошли квадрат, нарастились, еще квадрат... Потом квадрат, ведущую трубу квадратного сечения отвернули, опустили в шурф. А в трубы пошел прибор. Он дойдет до ЛЕТ, легкой бурильной трубы; она не магнитная, и в ней отбивается азимут, положение отклонителя.

Замер сделан. Инструмент идет нормально. Осталось сто тридцать метров.

Ужинали прямо на буровой, во время очередного замера, - беляши и компот. Вечерело, солнце нависло над озером.

- Нет, это только Сухорукое! - восхищенно сказал Макарцев. - Начали кривить в шестнадцать и уже заканчиваем. Да такого никогда не бывало!

Федор ухмыльнулся. И вся вахта заулыбалась следом.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.