В центре - человек

Там все было просто. Они строили школу, воевали с пьяницей-прорабом, работали по пятнадцать часов в сутки, «чистили» на собрании Леньку Антипова, который не пошел работать штукатуром (говорил, что ему нравится быть плотником, а все знали: не пошел потому, что там меньше платят), пели песни у костра по вечерам, а потом вместе с ребятишками открывали построенную своими руками школу. И много было всякого, и хорошего и плохого, по-человечески будничного, житейского, личного.

А докладчик? Знает ли он об этом? Знает ли он их житейские будни, их стремления, нужды, радости и печали?

Все начинается с группы. Мы часто говорим, что «ВЛКСМ помогает партии воспитывать молодежь в духе коммунизма, вовлекает ее в практическое строительство нового общества, готовит поколение всесторонне развитых людей, которые будут жить и управлять общественными делами при коммунизме» (Устав ВЛКСМ).

А комсорг группы, всегда ли понимает он, что «молодежь» - это и есть те двадцать пять парней и девчат, которые вместе с ним сидят на занятиях, делают лабораторные работы, увлечены театром или теорией МГД-генератора, ходят в тоске от того, что она (или он) ушла на каток с другим? Приходила ли ему когда-нибудь мысль побывать у родителей своих товарищей-комсомольцев? Хотя бы для того, чтобы просто сказать: «Ваш сын - отличный комсомолец, его уважают в группе, он делает нужные и полезные дела и здорово учится». Поехать только за этим...

Я однажды задал такой вопрос одному групкомсоргу. Он ответил:

- Это как-то не принято.

Почему не принято? Начинаем рассуждать, пользу или вред это принесет. Вроде бы со всех точек зрения хорошо. Родителям радость. Самому парню эта поездка тоже, видимо, не доставит огорчений.

Почему же все-таки не принято? А потому, что есть устоявшиеся формы комсомольской работы: собрания, политинформации, воскресники, а то, о чем мы говорили, - это не «форма». И встреча Нового года в лесу всей группой (по плану есть «выезд за город, в Абрамцево: посетить исторические места») тоже не форма.

Именно этот строй мышления мешает комсоргу подходить к своим обязанностям естественно - прежде всего думать о людях, их потребностях, нуждах, заботах, а потом уже о формах работы. Ведь никто не думает о формах, когда нужно помочь брату, или сестре, или другу. Просто думают о том, как помочь и что для этого нужно сделать.

Весь последний год работы в отделе мы пытались найти такие средства, которые помогли бы всю комсомольскую жизнь пронизать вниманием к человеку - чутким, повседневным, требовательным и уважительным. Наш основной принцип: человек - в центре внимания. Мы учили комсоргов строить всю жизнь в группе, исходя из этого принципа. Нб как подступиться к этому практически, если в организации тысячи комсомольцев, а в комитете 15-20 человек? Где тот инструмент, который помог бы этот принцип реализовать?

Я хочу прибегнуть к одной аналогии, обратив ваше внимание на те процессы, которые происходят сейчас в экономике. Там идет переоценка прежних, волевых методов управления. Специалисты ищут: а что действительно движет людьми, какие экономические, моральные стимулы надо использовать, чтобы добиться большей рентабельности?

Точно такой же процесс идет в общественной жизни. Нам нужно изучать, что действительно движет как отдельными людьми, так и каждым отдельным коллективом. Исходя из этого, необходимо перестроить и нашу организационную работу.

Как обычно строится учеба комсомольского актива? Собирают комсомольских работников и читают им цикл лекций. Что получает слушатель на учебе, организованной таким образом? Он лишь фиксирует в памяти, в лучшем случае в записной книжке (с надеждой использовать в будущем), идеи, факты, примеры. При таком методе исследовательские, творческие способности человека не развиваются, так как он, участник учебы, знаний не «добывает». Развиваются главным образом память, исполнительские способности и... пассивность. Можно добавить, что современная теория обучения доказала, что слушание лекций - наименее эффективный способ восприятия информации.

Но именно так проводили мы учебу актива до 1963 года. Летом 1963 года мы впервые попытались построить учебу вузовского актива так, чтобы каждый ее участник обязательно думал, осмысливал свою работу, в процессе учебы вырабатывал свою точку зрения.

Мы разработали практические задания.

«Составь характеристику комсомольца, которого хорошо знаешь».

«Что такое коммунистическая убежденность и как ее воспитывать?»

«Напиши письмо родителям комсомольца из твоей группы».

«Что надо сделать, чтобы при твоем вузе была создана физико-математическая школа для подростков?»

И вот в лагере-школе «Восход» на Можайском водохранилище, возле списанного самолета, подаренного нам военными, сидит отряд в 12 человек. Думают, что-то пишут в своих блокнотах ребята из энергетического, педагогического, авиационного институтов. Потом начинается обсуждение. И командир отряда направляет спор, прилагая немало усилий, чтобы из множества мнений выкристаллизовалось одно единое, о котором он и сообщает на общем собрании лагеря, где каждому командиру дается регламент: в 10 минут он должен изложить самую суть. Таким образом, складывается определенная картина: работа комсорга, как любого другого активиста, состоит из рабочих операций, шагов, действий, которые выполняются в определенной логической последовательности.