Большевизм существует, как течение политической мысли и как политическая партия, с 1903 года. В. И. ЛЕНИН Несмотря на решительные возражения Ленина, издание «Искры» по настоянию Плеханова и других поддерживавших его членов редакции в конце апреля 1903 года переносится из Лондона в Женеву. Туда переезжает и Ленин. Приведем хотя бы немногие из итоговых высказываний Владимира Ильича о его трехлетней работе в «Искре» 1900 - 1903 годов.

«Привожу меленькую статистику...»

В первой половине сентября 1903 года Ленин заканчивает рукопись «Рассказ о II съезде РСДРП» и предваряет ее таким предупреждением:

- Этот рассказ назначен только для личных знакомых, и потому чтение его без согласия автора (Ленина) равно чтению чужого письма. В своём «Рассказе» Владимир Ильич так характеризует деятельность шестерки редакторов «Искры»:

- Старая шестерка до того была недееспособна, что она ни разу за три года не собралась в полном составе, «это невероятно, но это факт. Ни один из 45 номеров «Искры» не был составлен (в редакционно - техническом смысле слова) кем - либо, кроме Мартова или Ленина... Ансельрод не работал вовсе (ноль статей в «Заре» и 3 - 4 во всех 45 - ти №№ «Искры»). Засулич и Старовер ограничивались сотрудничеством и советом, никогда не делая чисто редакторской работы... В октябре о том же Ленин пишет Мартыну Лядову:

- ...привожу маленькую статистику: в 45 номерах шестерочной «Искры» из статей и фельетонов написано Мартовым 39, мной 32, Плехановым 24, Старовером 8, Засулич 6 и П. Б. Аксельродом 4. Это за три года! Воспоминаниями о работе в «Искре» Владимир Ильич делится и осенью 1904 года - в листовке «Письмо к товарищам»:

- Один из недостатков старой «Искры», от которого я всегда старался ее избавить... это - слабая работа над ней из России. Мы печатали, бывало, всегда почти без исключения все присылавшееся из России... Отчужденность от России, захватывающая атмосфера проклятого заграничного болота до того давят здесь, что единственное спасение - живое общение с Россией... Не побывав за границей, вы представить себе не можете, как нужны нам такие письма... мы поставили секретарство сразу на широких началах, пользуясь опытом старой «Иснры»... Каждый без исключения, кто с терпением и энергией возьмется за дело, добьется без труда, чтобы все его письма или девять десятых доходили. Говорю это на основании 3 - летнего опыта старой «Иснры», имевшей не одного такого корреспондента - друга (зачастую незнакомого ни с нем из редакции), ведшего аккуратнейшую переписку... Но вернемся в Женеву весны 1903 года. Жившая там будущая большевичка Прасковья Кулябко вспоминает, как она встретилась с Лениным, когда редакция «Искры» переехала туда из Лондона. Кулябко давала урок в одной семье, которая жила за городом. Однажды она увидела, как Владимир Ильич быстро переходит через улицу. всматривается в какой - то дом. Потом так же быстро переходит обратно. Оказалось: Ленин ищет квартиру.

- Дорога была очень красивая, и Владимир Ильич все время восхищался видами, - рассказывала Кулябко. Кулябко спросила, почему Владимир Ильич не заглянет к ним. Он ответил:

- Сейчас страшно занят, перед съездом много работы.

- Зачем же вы тратите время на поиски квартиры, это можно и без вас сделать? - недоумевает собеседница.

- Нет, нет, это у меня в программе вместо прогулок, - возражает Ленин, - Я уже три четверти работы сделал, зачем же другому человеку начинать сначала. В июне того же года Кулябко побывала на новой квартире Ленина - типичном двухэтажном швейцарском домике за городом. Владимиру Ильичу она сказала, что пришла с поручением по поводу его статьи, которую нужно набирать в типографии.

- Я знаю, знаю, две статьи нужно, одна будет сегодня, она у меня уже в чернильнице, а другой пока еще и в голове нет, - сообщил он. Мемуаристке очень понравилось «это картинное выражение: «статья в чернильнице». Кстати, и чернильница, где статья еще «пребывала, была здесь же в комнате...».

«Проект двух троек»

Еще за несколько недель до открытия Второго съезда Ленин обсуждает с Мартовым и Потресовым свое предложение о реорганизации работы редакции «Искры» и замене «шестерки» редакторов тройкой (Ленин, Плеханов, Мартов). В речи о выборах редакции «Искры» Ленин говорит 7 августа 1903 года:

- ... Мартов сказал, что весь этот проект двух троек есть дело одного лица, одного члена редакции (именно мой проект), и что никто больше за него не ответственен. Я категорически протестую против этого утверждения и заявляю, что оно прямо неверно. Я напомню тов. Мартову, что за несколько недель до съезда я прямо заявил ему и еще одному члену редакции, что я буду требовать на съезде свободного выбора редакции. Я отказался от этого плана лишь потому, что сам тов. Мартов предложил мне вместо него более удобный план выбора двух троен. Я формулировал тогда этот план на бумаге и послал его прежде всего самому тов. Мартову, который вернул мне его с исправлениями, - вот он у меня, этот самый экземпляр, где исправления Мартова записаны красными чернилами... Таким образом, повторяю, выход в виде выбора двух троек был совершенно естественным выходом, который я и ввел в свой процент с ведома и согласия тов. Мартова. Те же обстоятельства Ленин энергично подчеркивает 27 и 31 августа 1903 года в письмах, адресованных Калмыковой и Потресову:

- ...старая семейная редакция (за 3 года ни разу - фант - не собравшаяся в числе 6) была невозможна... на деле скажу еще решающим, политически решающим (а не литературным) центром была эта тройка и всегда раньше, все эти 3 года, в 99 случаях из ста...

- Я говорил (во время нашего с Вами и Юлием Осиповичем разговора о тройне перед съездом), что больше всего считаю вредным для дела присутствие в шестерне одного вечно отсутствующего члена Аксельрода, я возмущался и тогда еще, сугубо возмущался непомерно личным отношением Засулич (хотя Юлий Осипович и забыл это), я совершенно определенно сказал (когда Вы назвали вероятнейшую выборную тройку), что и я считаю ее самой вероятной и что я не вижу ничего худого в том, если бы даже она осталась и одна, не сойдясь ни на какой кооптации (хотя тогда и намечали мы одну из возможных кооптаций). Юлий Осипович забыл и это последнее мое заявление, которое я очень хорошо помню. Но спорить тут, конечно, бесполезно. Важно не это, важно то, что при такой тройке ни одна из тех мучительных, затяжных, безвыходных драк, с которых начали работу «Искры» в 1900 году и которые повторялись не раз, месяцами лишая нас работоспособности, - ни одна такая драна была бы невозможна. И вот почему я считаю эту тройку единственно деловой, единственно способной быть должностным учреждением, а не коллегией, основанной на семейственности и халатности, единственным настоящим центром, в котором, повторяю, каждый и всегда вносил бы и отстаивал свою партийную точку зрения, ни на волос больше и irrespective [независимо] от всего личного, от всяких соображений об обиде, об уходе... Эта тройка, после событий на съезде, несомненно, узаконила политическую и организационную линию, в одном отношении направленную против Мартова. Несомненно... А разве по вопросу о демонстрациях не были Мартов и Плеханов против меня? А разве по вопросу о программе не были я и Мартов против Плеханова? Разве всякая тройка не обращена всегда одной своей стороной против каждого участника? А в своем «Рассказе» о съезде Ленин вспоминает:

- Я лично, за несколько недель до съезда, заявил Староверу и Мартову, что потребую на съезде выбора редакции; я согласился на выбор 2 - х троек, причем имелось в виду, что редакционная тройка либо кооптирует 7 (а то и больше) лиц, либо останется одна (последняя возможность была специально оговорена мною). Старовер прямо даже сказал, что тройка значит Плеханов Мартов + Ленин, и я согласился с ним - до такой степени для всех и всегда было ясно, что только такие лица и руководители и могут быть выбраны. К последнему - женевскому - периоду деятельности старой «Искры» относятся и воспоминания, которыми Владимир Ильич делится с Горьким. Раскрывая писателю предысторию своих философских споров с Богдановым, Ленин пишет 25 февраля 1908 года:

- С Плехановым, когда мы работали вместе, мы не раз беседовали о Богданове. Плеханов разъяснял мне ошибочность взглядов Богданова, но считал это уклонение отнюдь не отчаянно большим. Превосходно помню, что летом 1903 года мы с Плехановым от имени редакции «3 а - р и» беседовали, с делегатом от редакции «Очерков реалистического мировоззрения» в Женеве, причем согласились сотрудничать, я - по аграрному вопросу, Плеханов по философии против Маха. Выступление свое против Маха Плеханов ставил условием сотрудничества, - каковое условие делегат редакции «Очерков» вполне принимал. Плеханов смотрел тогда на Богданова, как на союзника в борьбе с ревизионизмом, но союзника, ошибающегося постольку, поскольку он идет за Оствальдом и далее за Махом.

«Самая деловая и работоспособная»

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.