Когда встречаешься с бывшими однополчанами, нет конца воспоминаниям о боевых летных буднях, о славных делах тех, кто сражался крылом к крылу против ненавистного врага.

Почти все мои однополчане - сверстники, и пошли они в авиацию так же, как и я, по путевкам комсомола в тридцатые годы - годы нашей юности. Мы поступили тогда в аэроклубы, и с той поры авиация стала делом нашей жизни.

По - разному сложилась судьба моих товарищей по оружию. Иные из них погибли геройской смертью. Комсомолец Вано Габуния таранил вражеский самолет у Валуек; комсомолец Петро Кучеренко пал в бою за освобождение Харькова; комсомолец Михаил Никитин погиб, сражаясь в небе Румынии. Многие из нас, начав войну рядовыми летчиками, сержантами, выросли в опытных авиационных командиров. Это дважды Герой Советского Союза Кирилл Евстигнеев, Герои Советского Союза Алексей Амелин и Александр Куманичкин. Сейчас они обучают боевому мастерству летную молодежь.

Еще в годы войны в минуты затишья между боями мы, летчики, часто беседовали о будущем советской авиации, мечтали о больших скоростях и высотах полета. И вот наступила эра реактивных аэропланов. Впервые мне пришлось подняться на такой машине десять лет назад, когда я учился в Военно - воздушной академии. Стремительный полет вызвал у меня чувство восторга: скорость почти в два раза превышала ту, с которой мы летали во время войны. Я радовался успеху наших конструкторов, работников отечественной авиационной промышленности. То, о чем мы не так давно только мечтали, сегодня для авиаторов стало будничным: они летают со сверхзвуковой скоростью.

С каждым годом советские люди все смелее покоряют пространство и время. Мы гордимся тем, что наши соотечественники создали межконтинентальную баллистическую ракету и положили начало освоению космоса. Человечество вступает в новую эру - эру межпланетных путешествий. Какое романтическое, какое прекрасное будущее открывается перед нами! Уже не за горами то время, когда мы увидим первый космический корабль - советский корабль, которым, быть может, будет управлять кто - нибудь из вас, друзья - комсомольцы, наша смена.

В эти дни, когда страна отмечает славное сорокалетие Советской Армии и Флота, мне хочется рассказать вам о некоторых эпизодах из боевой деятельности моих однополчан, о подвигах, в которых они проявили бесстрашие, мужество и стойкость - замечательные качества, воспитанные в советских летчиках Коммунистической партией.

Стойкость

Летом 1944 года наша часть участвовала в освобождении Румынии. Стремительно развивалось наступление. Мы вылетали по нескольку раз в день, но никто не чувствовал усталости - так велик был боевой подъем.

Как - то под вечер группа истребителей под командой капитана Кирилла Евстигнеева барражировала над линией фронта. Командир соединения передал летчикам по радио, что к передовым позициям приближается восемнадцать «мессершмиттов».

Вражеские летчики намеревались навязать советской восьмерке бой, оттянуть ее в сторону и расчистить путь своим пикирующим бомбардировщикам. Евстигнеев решил принять бой, провести его стремительно, накоротке. По радио он передал команду: «Атакуем, орлы!».

Ведомый Евстигнеева младший лейтенант комсомолец Михаил Попко старался надежно прикрыть командира. Молодой летчик напряженно следил за его самолетом и за действиями противника.

Неожиданно Попко почувствовал запах гари. Кабина самолета стала наполняться дымом; от него слезились глаза, першило в горле. Летчик заметил, что дым выбивается из - за спины, и понял, в чем дело: очевидно, зажигательная пуля попала в парашют.

С минуты на минуту мог вспыхнуть пожар, а воспользоваться парашютом нельзя. Но размышлять об этом было некогда: ведущего атаковал фашистский истребитель. Летчик - комсомолец ринулся «а выручку Евстигнеева.

Когда атака была отбита, на Попко уже тлела кожаная куртка... На мгновение ему стало страшно. Но он превозмог страх и стал успокаивать себя мыслью, что куртка будет тлеть медленно. Он прижался к бронеспинке, чтобы затушить огонь.

Летчик понимал: из боя выходить нельзя, иначе придется выйти и его напарнику, и тогда в группе появится уязвимое место, противник захватит инициативу воздушного боя.

Все труднее становилось управлять самолетом. Когда Попко вел машину вверх, его прижимало к спинке сиденья, и он чувствовал нестерпимую боль. Очень мешал дым, но открыть фонарь было нельзя: от струи свежего воздуха огонь мог разгореться и охватить весь самолет. Как во сне, он услышал команду Евстигнеева:

- Прикрой, атакую!

Командир совершил стремительный маневр и сбил одного фашиста. Но к хвосту его самолета пристроился другой вражеский истребитель. Попко нажал на гашетки, и «мессершмитт» отвалил. Евстигнеев настиг противника, открыл огонь - и вражеский самолет упал. Попко заметил, что в стороне кто - то из товарищей расстрелял еще одну машину.

Противник дрогнул. «Мессершмитты» стали поспешно уходить. Теперь можно было подумать о спасении себя и самолета. Условным сигналом Попко попросил у командира разрешения выйти из боя. И когда получил его, повел самолет к аэродрому. Он видел, что вслед за ним полетел и Евстигнеев: теперь командир прикрывал ведомого.

До аэродрома оставалось всего несколько километров, но молодой летчик почувствовал, что ему не довести машину. У него кружилась голова, спину мучительно жгло, дым разъедал глаза.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.