Статья «Плюшкин от культуры» («Смена» Mr 17) вызвала многочисленные отклики читателей нашего журнала. Вопросы, поднятые в статье и вынесенные на суд общественности, одинаково волнуют и инженера из Альметьевска А. Краснова, и череповецкого рабочего И. Ганченко, и заслуженного врача РСФСР С. Назарова из Махач - Калы, и бакинского студента В. Пчелинцева и многих, многих других.

«Очень хорошо, что вопрос о долге интеллигента в нашем советском обществе вынесен на страницы печати, - пишет преподаватель Левинской семилетней школы Е. Терлов (Брянская область). - Как ни печально, но Плюшкины от культуры еще существуют, Ковальский не одинок. Людей вроде Ковальского можно еще встретить среди интеллигентов, в том числе и сельских. Некоторые учителя, работающие на селе, ограничиваются занятиями в школе, считая, видимо, что знания, полученные в институте, предназначены только для проведения уроков... Они стараются поменьше общаться с колхозниками, отгораживаются от жизни односельчан плотной стеной равнодушия. Самым возмутительным является то, что отцы и матери таких учителей - нередко такие же колхозники. Не удивительно поэтому, что подобные «интеллигенты» не пользуются в народе авторитетом».

С возмущением говоря о поведении Ковальского, многие читатели приводят примеры, когда и им приходилось встречать в жизни таких же Плюшкиных от культуры. «Год назад в рельсобалочном цехе Кузнецкого металлургического комбината проходил практику студент Николай М., - пишет И. Ганченко. - Однажды, разговорившись с рабочими, он заявил: «Работать так, как работаете вы, я не собираюсь. Зачем же учиться, если потом «вкалывать» вроде вас?» Николай М., еще не став специалистом, инженером, уже заранее страховал себя от возможности стать рядом с простым рабочим человеком. Думается, в таком инженере будет многое от того, что составляет сущность характера Ковальского».

А вот что пишет Рива Ахатова, секретарь комитета ВЛКСМ Кук - морской обувной фабрики (Татарская АССР): «В 1956 году на нашу фабрику приехали молодые специалисты - электрики, выпускники Казанского техникума легкой промышленности - Геннадий Родыгин и Салих Шагнахметов. Салих сразу же включился в молодежный коллектив, стал активным участником художественной самодеятельности, хоть и не имел особых, талантов... А Геннадий, умевший хорошо играть на гитаре и неплохо петь, не принимал участия в общественной жизни. Мы избрали его в комитет комсомола, надеясь, что ответственность перед товарищами заставит его изменить свое отношение к коллективу. Но мы ошиблись! Геннадий не только не организовывал молодежь на какие - то интересные дела, как комсомольский вожак, но и сам сторонился этих дел. Участвовать в воскресниках для него было зазорным занятием, физическая работа была ему не по душе. Выступать в концертах художественной самодеятельности он тоже не хотел. «Для кого играть и петь, кого развлекать?' - высокомерно спрашивал он. Правда, как и Ковальский, он был аккуратен на работе, исполнителен. В этом году его назначили даже заместителем начальника электромонтажного цеха. Но вся беда в том, что молодой человек Геннадий Родыгин до сих пор продолжает оставаться чужим в среде молодых рабочих фабрики...»

Некоторые читатели пытаются оправдать поведение Ковальского. Так, московские студентки Г. Шевцова и В. Мягкова в своем письме в редакцию заявляют, что А. Гербер, безусловно, прав, осуждая Ковальского за нежелание передавать свои знания другим. Но, с другой стороны, по их мнению, автор статьи «не учитывает той обстановки, в которой Юра жил и воспитывался. В Москве Юрий часто посещал театры, кино, концерты, музеи и т. д., а когда попал в другую обстановку, ему, конечно, показалось все сереньким. Это не удивительно, если рассуждать логически и поставить себя на его место...»

Действительно, если «рассуждать логически», став на точку зрения студенток, написавших это письмо, то любой молодой специалист, заканчивающий вуз в крупном городе, располагающем театрами, музеями, концертными залами, и т. д., и т. п., должен отказаться от назначения, чтобы уберечь себя от возможности познакомиться с «серенькой» жизнью сибирского села или алтайского поселка... Да это же полная апология убогой философии самого Ковальского!

Читатель А. Магдич (г. Хаапсалу, Эстония) идет еще дальше. Вот выдержка из его письма в редакцию:

«Я понимаю Ковальского и ему подобных... Я не буду ходить на собрания, лекции, не буду участвовать в танцульках и прочих «инициативных» предприятиях. Да, я буду продолжать «усовершенствоваться», и вполне согласен с Ковальским. Если бы мы с ним встретились, то могли бы проводить время замечательно. Да, интеллигент должен быть человеком больших, огромных знаний, высокоинтеллектуальным. А чтобы стать таким, нужно работать и не «тянуть» общественные нагрузки. Я бы смог только отработать 8 часов, а потом начинал бы жить...»

Редакция просит самих читателей ответить Магдичу. Впрочем, хорошим ответом сторонникам взглядов Ковальского служит письмо читателя из г. Коврова В. Свистунова: «Восемь лет назад меня и мою сокурсницу Лидию Волкову после окончания педагогического училища направили работать в Георгиевскую семилетнюю школу. Эта школа находилась в Белозерском районе, в девяноста пяти километрах от города, в глухих вологодских лесах. В селе, кроме двух учителей, врача да двух специалистов сельского хозяйства, не было никого, кто мог бы вести культурную работу среди населения. Но мы не поступали так, как Ковальский. Я помню комсомольское собрание, на котором мне дали первое серьезное поручение - сделать доклад о боевом пути Ленинского комсомола. Мне не забыть, с каким вниманием слушали меня юноши и девушки, заполнившие комнату красного уголка... Через год в селе построили новый клуб. Вся интеллигенция села принимала активное участие в клубной работе: мы готовили концерты, читали лекции, руководили кружками художественной самодеятельности. Нередко мы выезжали в отдаленные бригады колхоза, на лесопункты. И всюду мы встречали приветливых людей, которые горячо благодарили нас за наши скромные труды. Я до сих пор вспоминаю, как осенними ночами, в зимнюю пургу ходили мы в соседние деревни, чтобы рассказать колхозникам о международном положении, успехах нашей страны или познакомить с биографией кандидата в депутаты. У нас было не так - то уж много свободного времени, многие из нас учились на заочных отделениях институтов. Но мы знали: все, что мы делали, нужно для народа, мы для этого и учились, для этого и приехали в село. И самой большой благодарностью для нас было уважение колхозников, их глубокая признательность...»

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.