- У нас в роду господ не было, - повысил голос Алексей Семенович. - Думаешь, случайно фамилия наша Чадовы? Прадеды наши еще при Петре в демидовском чаду задыхались!

- А я что, буржуй? - не стерпел Михаил. - У меня тоже... вот они, руки - то, все в мозолях.

- Врешь! - Отец с силой грохнул кулаком по столу. - Не рабочие они у тебя, а загребущие! Из - за корысти своей заводу ущерб хотел нанести, товарищей потерял. Да разве решится на это человек, у которого рабочая совесть?!

Михаил тоскливо смотрел на отца. Ему хотелось сказать, что он и сам понял, что зашел слишком далеко, но отец не давал ему раскрыть рта.

- Избаловали вас, подлецов! - гремел о». - В двадцать лет по две тысячи зарабатываете! Шляпы носите, галстучки! А тех ребят, что землю усеяли своими костьми, ты вспомнил, когда дурацкий ультиматум придумывал?!

Он говорил долго, и от его гневных слов на душе Михаила было все тяжелей и тяжелей...

Настал день, когда Михаил должен был получить расчет. По привычке он пошел на завод с первым гудком и лишь возле проходной вспомнил, что бухгалтерия начинает работу в девять. Домой возвращаться не хотелось. Михаил знал, что дома его будет особенно тяготить безделье...

Он свернул в сторону от главной аллеи, чтобы не встретиться случайно со знакомыми, и вошел в новосреднесортный цех.

В конце цеха в огромных нагревательных печах бушевало багрово - синее пламя. Из печей на длинную металлическую дорожку рольгангов одна за другой выталкивались добела раскаленные заготовки. Роняя лепестки окалины, они проносились от клети к клети, проходили через калибровочные отверстия в валках» вытягивались в длинные полосы...

Михаил долго стоял на мостике, перекинутом через рольганг, и наблюдал за четкой работой вальцовщиков. К нему поднялся сменный мастер и, сдвинув густые седеющие брови, спросил:

- А ты, собственно, чего здесь делаешь? Не ответив, Чадов направимся к выходу.

В мартеновском цехе, куда Михаил зашел после новосреднесортного, было много шума и движения. Только что разлили плавку; на одной из печей шла загрузка шихты. Худой и очень высокий парень в кепке, сдвинутой на затылок, весело кричал пожилому сталевару:

- Вы только подумайте, Василий Кузьмич! На сорок пять минут сократили цикл. Ведь это победа!

- Что ж, сработали неплохо, - подтвердил сталевар. - Только смотри, как бы у твоих ребят голова не закружилась от этой победы!

... Как ни старался Чадов держаться подальше от кузнечного цеха, ноги словно сами принесли его туда. И Михаил почти забыл обо всех своих неурядицах и даже улыбнулся, очутившись в этом родном для него мире, где от уханья многотонных автоматических молото» стоял могучий гул, а раскаленные поковки сверкали на наковальнях, словно крохотные солнца.

У молота, где еще недавно работал Чадов, хозяйничал Георгий Андреев.

... Через несколько минут Чадов уже входил в кабинет начальника цеха. Рыков оживленно разговаривал о чем - то с комсоргом Иваном Бабиным. Когда вошел кузнец, оба замолчали.

- Федор Ильич, позвольте мне остаться в цехе, - заговорил Михаил. - Не могу я так вот... один...

Рыков помолчал и обратился к Бабину:

- Как ты на это смотришь?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.