Подвиг

«С чего бы это?»

«А сколько вы ласточкиных гнезд разорили?»

«Не зорил я гнезд, - смутился бригадир. - И вообще не пойму, к чему такой глупый вопрос».

«Да старики болтают: кто сколько ласточкиных гнезд разорил, у того столько и конопатинок на лице...»

«Брехня!» - буркнул наш Корнев.

«Я тоже так думаю. Ласточкиных гнезд и мне никогда разорять не доводилось. Зато вороньих много расковырял! Может, врут старики? Может, от вороньих гнезд конопушки на лице вскакивают?» - спрашивает Сашок.

«Все враки!» - еще больше покраснел бригадир.

«Ну тогда, может, мы и не родня», - заключил Чижиков.

Кто знает, почему, но только умел он смешить. Скажет вроде совсем пустяшное, а все хохочут. Засмеялись мы тогда, совсем рассердили бригадира. Он, похоже, решил, что разговор о конопатинках подрывает его авторитет...

А больше всего смеялась Ксюша, наша прицепщица. Девушка она тихая, спокойная, старательная. И казалось нам, что была у них с бригадиром такая же ровная, как они сами, любовь. Но вот появился у нас Чижиков, и сразу все перевернулось. Прежде всего обнаружилось, что Ксюша вовсе не серьезная девушка, а удивительная хохотушка. Стоило только Сашку рот раскрыть, подмигнуть, как она уже прыскала в ладошку. И самостоятельности у нее никакой не оказалось. Мы думали, что, кроме Корнева, она никого не замечает, а приехал Сашок, Ксюша глаз с него сводить не стала. Где уж тут такое нашему бригадиру понравится! Помрачнел он, Чижикова вовсе не взлюбил...

- Чего - то тебя не туда вроде заносит! - сказал строгий шофер - солдат. - Начал о подвиге, а сбился на любовь...

- Так надо же, поди, о Чижикове сначала сказать, - возразил рассказчик, - чтоб все знали, какой он был и какой стал...

Тракторист помолчал, обдумывая, как вести рассказ дальше, и продолжал:

- Весной на этой же переправе наша бригада застряла. Мы с тремя тракторами на том берегу стоим, а паром на этом. Плот перед нами гнали, зазевались плотовщики, ударило бревнами паром по борту, а паром небольшой - только доски затрещали. Насилу успели на берег его вытащить. Подъехали мы, смотрим: два плотника возле парома возятся... В общем, нам ждать не с руки. Оставили мы Ксюшу за сторожа у тракторов, а сами на лодке к плотникам на помощь. Кто пилой, кто топором, кто молотком орудует, стараемся, торопимся. Припоздали, вечер прихватили...

Погодка стояла тогда благодать, не то что сейчас - жарища, пылища, не продохнешь. Ветерочек майский, тугой такой, воду рябит. Месяц выглянул за бугром. На небе - то мы его и не заметили, а глядим, в реке у того берега полощется...

«В такой бы вот вечер на бережку с милой посидеть!» - сказал Сашок.

Бригадир недовольно заметил:

«Ты не о девках - о пароме думай!»

«А чего о нем думать? - усмехнулся Чижиков. - Паром не девка, к другому не убежит!»

Бригадиру это попало в самую болячку. Он налился кровью и так ударил топором по бревну, что крепкое березовое топорище раскололось. Но ответил спокойно: