Слово гордое - товарищ

Четыре дня мы почти не расставались с найденным в тайге человеком. Мы сделали для него шалаш, варили ему грибную похлебку, приносили из дому хлеб. Беглеца звали Петром Алексеевичем. Он много беседовал с нами. Когда кто - то из нас, расхрабрившись, задал ему прямой вопрос, за что он арестован, Петр Алексеевич улыбнулся и ответил, что никого не убивал и никогда не крал. Он рассказал, что царское правительство заковывает в кандалы людей только за то, что они хотят сделать жизнь хорошей для всех простых людей - таких, как наши родители и мы сами.

Время стерло из памяти те чудесные беседы, которые вел с нами Петр Алексеевич у костра, но я будто сейчас вижу перед собой шалаш в тайге и лица своих маленьких друзей, которые слушали его, боясь пошевельнуться. В словах спасенного нами человека было что - то такое, отчего волновались наши ребячьи души. Мы чувствовали, что судьба свела нас с замечательным человеком.

Петр Алексеевич быстро поправлялся. Тяжелое состояние, в котором мы его нашли, объяснялось не столько ранением, сколько голодом и жаждой. Мои друзья с большим трудом достали в Тайшете напильник и помогли перепилить кандалы. Потом всякими правдами и неправдами раздобыли для Петра Алексеевича кое - какую одежду.

- Мне бы только до Красноярска добраться, - сказал беглец. - Там мне добудут паспорт, и начну жить снова!

Настал час прощания. Мы стояли у потушенного костра, среди огромных сосен и кедров. Наступил вечер, и тайга казалась сплошной черной стеной. Петр Алексеевич обнял нас за плечи, привлек к себе.

- Я вас никогда не забуду, дорогие мои ребята! Спасибо вам, вы настоящие товарищи...

Товарищи! Я, конечно, тогда не понял всего смысла этого замечательного слова, но все же почувствовал, что это очень хорошо, когда тебя так называют.

Прошло немало лет, прежде чем мне снова довелось услышать дружеское обращение - товарищ! Ведь детство и отрочество мое протекало в трудное время, в царской России, где, как и во всем капиталистическом мире, властвовал звериный закон «человек человеку - волк». Об этом времени Владимир Ильич Ленин так говорил: «Старое общество было основано на таком принципе, что либо ты грабишь другого, либо другой грабит тебя, либо ты работаешь на другого, либо он на тебя, либо ты рабовладелец, либо ты раб...»

Последние годы перед революцией я жил в глухой деревне на Тамбовщине, целиком находившейся во власти кулаков - мироедов. Почти все крестьяне были неграмотны, и сообщения из городов, где шла борьба за освобождение трудящихся, доходили к нам с большим опозданием и сильно искаженными. Но и до нас дошла весть о том, что произошла революция, что установлена новая власть - власть рабочих и крестьян.

В 1918 году я, деревенский паренек, вступил добровольцем в Красную Армию, пошел защищать молодую республику Советов. Когда я пришел в военкомат, меня назвали товарищем. И в дивизионе тяжелых воздушных кораблей «Илья Муромец», куда меня направили на службу, командир называл меня «товарищ боец». И везде потом я чувствовал, что вокруг меня были друзья, товарищи, готовые во всем помочь. Мне, как и тысячам других юношей, они помогли учиться, стать шофером, потом бортмехаником и, наконец, летчиком...

Дорогое слово «товарищ», являющееся выражением доверия, уважения, дружбы, готовности придти на помощь тому, кто в ней нуждается, победно шествовало после 1917 года по нашей великой стране. Не сразу дошло оно до отдаленных окраин, где жили угнетаемые, бесправные малые народности, которых прежде царские чиновники презрительно называли «инородцами». Но постепенно это слово вошло и в их жизнь. И надо было видеть, с какой любовью произносили они его.

Однажды в далеком и глухом краю слово «товарищ» спасло меня, а моему другу открыло большую светлую дорогу.

... Это случилось более четверти века назад на Крайнем Севере, в самом центре заснеженной ненецкой тундры, простирающейся от горла Белого моря до Енисея. В те годы на Севере самолет, ставший в наши дни привычным и удобным средством сообщения, был редкостью. Я исполнял тогда роль «воздушного каюра» - извозчика тундры, - перебрасывал с места на место немногочисленных советских работников, врачей, учителей, доставлял почту и разнообразные грузы.

Получив очередное задание, я вылетел на воздушную разведку, чтобы наметить трассу предполагаемой авиалинии. Погода была отличной. Но, пролетев несколько десятков километров, я увидел, что моему «легкому полету» приходит конец. Самолет входил в полосу сильной снежной, бури. Какая - то невидимая сила подхватывала машину, поднимала ее вверх, а потом неожиданно бросала вниз, да так, что до предела натягивались ремни, которыми я был привязан к креслу. Самолет был беспомощен, как щепка на бурных волнах. Не теряя надежды выбраться из этого ада, я снизился и пошел бреющим полетом.

Подо мной была ровная гладь ослепительно белого снега. Трудно определить на глаз высоту полета, не за что зацепиться взору. Снегопад не прекращался. Воздух и земля сливались в одну белую массу. Белизна слепила глаза. Казалось, что снежный покров сам излучал свет. Хоть бы какой - нибудь ориентир впереди! Высоко я летел или низко, я не знал. Внезапно раздался оглушительный треск - это самолет на вираже зацепился крылом за землю. От сильного удара я потерял сознание.

Для того, чтобы читателю стало ясно, почему я остался жив и не замерз в тундре, мне придется сделать небольшое отступление.

... В этот день молодой ненец Ваули очень торопился и то и дело погонял своих оленей. От быстроты бега оленей зависела его судьба, его счастье.

Впереди его ждала Айна - самая лучшая из всех девушек тундры. Айна и Ваули росли вместе. В стойбище не было лучших друзей. В детстве они вместе играли, а когда подросли, вместе ходили на охоту. Все в тундре знали о том, что Ваули и Айна полюбили друг друга и должны стать мужем и женой.

И вдруг молва - этот телеграф тундры - донесла до чума Ваули страшную весть: отец Айны решил выдать свою дочь замуж за богача Вылку; новый жених уже внес за девушку большой выкуп. В стойбище Вылки готовится свадебный праздник. И вот Ваули, бросив все дела, отобрал самых быстрых оленей и помчался на выручку любимой девушки. Он должен был успеть. Он не имел права опоздать. Ваули знал, что русские люди принесли в тундру новый закон, по которому никто не может отдать девушку замуж насильно.

Нарты мчались, как ветер. Но что это впереди? Острый глаз охотника издали заметил что - то бесформенное, черное. Все ближе и ближе странный холм, выросший в тундре, и Ваули на полном ходу затормозил нарты.