Пятая высота

... И через три года опять Лодзь. Сюда приехала Мария из Варшавы, после Второго Всемирного конгресса сторонников мира. Пятидесятитысячный митинг на главной лодзинской площади. И неожиданная для неё долгая, неутихающая лавина приветственных возгласов, когда председатель объявил, что на митинге присутствует Мария Волкова, та самая советская девушка, которая помогла ткачихам Лодзи сделать шаг в будущее; та русская комсомолка, по примеру которой в цехах Первой государственной текстильной фабрики целые участки работают «гнёздами», по двенадцати станков.

Так вот высота, на которую она поднялась! Путь к ней начался 29 октября 1943 года, когда в день двадцатипятилетия ВЛКСМ Мария организовала первую на фабрике комсомольско - молодёжную бригаду и перешла работать с четырёх станков на шесть.

Сколько было поисков, сомнений, удач и срывов, пока они - четыре девушки - шаг за шагом брали эту высоту, пока доказали, что можно работать не только на шести, но и на шестнадцати станках!

И вот плоды их борьбы. Десятки тысяч ткачей не только в Советском Союзе, но и за рубежами Родины поднялись к высоте, путь к которой проложила Волкова и её подруги.

Мария получает слово и, взволнованная мыслями, рождёнными горячей встречей, страстно и проникновенно говорит о великой борьбе советских людей за мир. Она протягивает к собравшимся подаренный ей перед митингом ткацкий челнок, на котором на семи языках написано священное слово «мир», и говорит о том, что нет крепче нитей, нет прочней основы для мира, чем та, которая создаётся дружбой между народами. Старая ткачиха, выступающая после неё, от имени тысяч польских работниц клянётся следовать примеру советских людей в борьбе за мир.

Мария узнала в тот день, на трибуне лодзинского митинга, какое счастье выпадает тому, кто на своём трудовом пути неустанно стремится к вершинам.

... Другой день, другая трибуна... Москва, Кремль, сессия Верховного Совета Российской Федерации. Председательствующий объявляет:

- Слово предоставляется депутату Волковой.

Её будут слушать лучшие люди великой республики. Они собрались сюда с Курил и Балтики, с Урала и Крыма, чтобы решать важнейшие государственные вопросы.

Когда она произнесла фразу: «Товарищи депутаты, я хочу сказать о коренных недостатках в работе республиканского Министерства текстильной промышленности», - она услышала, будто со стороны, как тих и неуверен её голос.

Но так было только сначала. Голос её с каждой минутой звучал твёрже:

- Отчего у нас так много отстающих предприятий? Почему мы получаем плохую пряжу? Отчего у нас нет заделов? По какой причине на многих фабриках не проводится капитальный ремонт?

Ответа на эти вопросы она требовала от министра.

Искоса поглядывая время от времени на ложу, где сидели члены правительства, она видела, как хмурится лицо министра, как быстро и нервно чертит что - то его рука. «Кому приятна критика!» - подумала она в одну из пауз, вызванную аплодисментами зала.

И вдруг удивилась тому, что министр улыбнулся, захлопал вместе со всеми в ладоши.

И аплодисменты зала, одобрившего её речь, и то, как поздравляли её депутаты - текстильщицы из Иванова, Калинина, Ленинграда, - всё это обрадовало Марию.

Но ещё больше порадовалась она переданной ей записке министра. «Сразу после сессии соберём коллегию. Прошу подготовить более подробно ваши предложения», - писал министр. Она смотрит на записку и думает о силе депутатского слова, сказанного с такой высокой трибуны.

Может быть, впервые так ясно ощутила она ту широту полномочий, вручённых ей народом, высоту, на которую народ её поставил.

... В Херсоне она никогда не бывала.

Но этот город навсегда близок и дорог ей. Она хорошо представляет себе его тенистые, обсаженные акациями улицы, широкий Днепр, окружающие город хлопковые плантации колхозов.