- Меня обидите, Настасья Михайловна, если не выпьете с нами, - говорю я.
- Да она, видишь ли, в таком положении, - старается объяснить Николай. - В семействе прибавления ожидаем...
Настя, чувствуя неловкость, смущённо опускает глаза и беспричинно начинает передвигать тарелки.
- Полрюмочки можно, - авторитетно говорю я, как будто и в самом деле понимаю, можно ей или нет.
- Ну, за встречу!
- И в память Андрея.
- Сегодня мы будто вместе с ним побыли.
Молчание наступает за столом. Настя теребит в руках кончик голубой клетчатой скатерти и как бы прислушивается к чему - то, слегка склонив темно - русую голову. Николай сдвинул брови, и между ними, над переносьем, легли две складочки.
Тяжело вспоминать о погибшем товарище...
- А жизнь идёт, - вдруг говорит Николай.
- Да, жизнь идёт.
- Мне кажется, что прежде мы относились к ней как - то бездумно: всё нам дано, всё просто, всё само собой разумеется. Мальчиками были. А на самом деле она гораздо сложнее. Вот у нас...
И Николай рассказывает о машинно - тракторной станции, о перспективах развития района. Я слушаю его и, пожалуй, даже с завистью отмечаю, как прочно вошёл он в эти дела, как вески и убедительны его мысли.
- Главное сейчас - механизация, - говорит он. - Ты смотри, что делается в деревне: машины идут, машины. А машинам нужен простор. Вертеться на маленьких участках им тесно. И люди правильно поняли это, пошли на объединение небольших хозяйств.
Настя согласно кивает головой и изредка вставляет в его речь свои замечания.
После ужина мы выходим с Николаем покурить на крылечко. Настя убирает со стола. Потом и она, накинув на плечи полушалок, выходит и присаживается рядышком с мужем.
На улице тихо. Только где - то далеко за селом девушки водят песню по полевым росистым тропинкам. Над речкой поднялся серебряный серп молодого месяца.
Николай говорит о том, что с осени в Полянах начнут строить новую ремонтную мастерскую и, может быть, он перейдёт работать туда.
Настя сидит, прислонившись головою к его крутому плечу, и он, вероятно, забывшись, что не один, гладит своей широкой ладонью её руку, лежащую на коленях. И так хороши они оба, и так хорошо всё у них, что мне снова становится немножечко завидно...
В районе повсюду началась уборка озимых. Дороги стали оживлённей. То и дело встречаются крытые брезентом грузовики, телеги.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.