В середине дня наконец выбрались на пляж. Все было, как в прошлом году: с моря дул упругий ветерок, искрилось море, кругом тихо, сухая трава, сусличий свист да ласточки. Аня, отстав от матери и тетки, взбежала на холм. Отсюда хорошо была видна отвесная стена обрыва, по сухой глине которого крупно вырезаны двойка и размашистое «А». Оглянувшись на мать, Аня по щели, размытой дождями в обрыве, цепляясь за кусты, вскарабкалась наверх, к каштану. Здесь, под этим каштаном, над морским простором, год назад, в день аниного отъезда, они стояли вдвоем. Аня была в этом же платье. С моря дул холодный ветер -рыбаки называют его «низовкой». Он трепал анино платье, захлестывая подол вокруг ног. Над головой металась густая листва каштана, шумела, как прибой. Аня смотрела вдаль, навстречу ветру, а там было только синее-синее, встревоженное ветром море. Они говорили, вернее, выкрикивали против ветра, что-то восторженное о море, о буревестниках, о служении Родине, и Аня уверяла, что непременно будет биологом и будет изучать море. Потом молчали. Потом Андрей протянул руку, раскрыл ее, и Аня увидела самшитового краба, схватила его и зажала в своих ладонях. На пронзительном ветре стало тепло-тепло. «Не забывай простого солдата и вечное море», - сказал он над ухом. Все в мире было так необыкновенно... Где он теперь? «И моря мне не изучать и не видать его», - с грустью думала Аня, спускаясь по крутой тропинке.
Софья Ивановна, придерживая юбку, бродила вдоль берега босая. Маргарита Ивановна, расстилая полотенце на горячих камнях и устраиваясь под зонтом - купаться она еще боялась, - с подозрением посматривала на приунывшую дочь.
- Ты о чем все задумываешься? О нем?
- Нет, мамочка, - сказала Аня, поглядев в ту сторону, где высоко на глиняной стене виднелось «2А». - Я обо всем... Знаешь, торговля, я понимаю, конечно, - это нужное и уважаемое дело, но я не об этом мечтала...
- Ничего. Умей устраиваться...
Мать всегда так говорила и отцу то же твердила, а он сердился. Аня попыталась мягко возразить матери:
- Но ведь это очень серьезно... На всю жизнь...
- Еще не хватало! - рассердилась мать. - Для того я тебя учила? Не выдумывай!
Тон матери обижал. Было тяжело от нерешенных вопросов и сомнений. Хотелось говорить откровенно, заглянуть в будущее, придумать что-то...
А море было спокойным и равнодушным; оно дремало под солнцем и лениво нежилось. Аня посмотрела в его безмятежную даль и, вздохнув, стала раздеваться...
Прошла неделя. На анино письмо Андрей не ответил. Девушка не знала, что и думать. Дни стояли знойные. По вечерам взрослые и дети из соседних домов сидели у дороги на откосе кювета, в густой траве, и разговаривали. Дети уже привыкли к ней. Она покровительствовала им, особенно малышам. Уже надоедало однообразие. Все чаще Аня вспоминала подруг, школу; ей хотелось увидеть женщину, задержавшую диверсанта, хотелось домой. Только и отрада была, что купаться в море.
Купаясь как-то, она потеряла бусы. С ними на дно пошел и самшитовый краб. Потеря очень расстроила Аню. Вечером, заглянув в трюмо, она обнаружила на шее светлый след. Со странным чувством нежности она потрогала его рукой и с того дня стала повязывать шею косынкой. Она берегла этот след, как берегут искру, упустив огонь.
В воскресенье, когда шли на пляж, Маргарита Ивановна заметила это и заботливо спросила:
- Ты что? Горло болит?
- Нет... Хочу, чтобы шея не загорала. Некрасиво!
Мать поглядела внимательно и догадалась: краб!
- Что же он молчит, твой кавалер? - спросила, явно стараясь уколоть дочь. - Видно, не больно ты ему нужна.
Аня с удивлением посмотрела на мать: «Откуда она знает?» Чтобы скрыть смущение, она пошла по тропке вперед. Солнце стояло высоко. Пахло травами и морем. Дорога тянулась вдоль берега. Над головой носились ласточки и стрижи -они во множестве жили в глиняных обрывах. На сухом бугре ребята из пионерского лагеря выживали сусликов из нор, заливая их водой.
Ане было грустно и одиноко. Она подошла к детям. Из наклоненного ведра морская вода с водорослями широкой струей лилась в дыру. Загорелый мальчишка, заглянув в нору, злорадно произнес:
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.