Люди и песни

- Владимир Ильич любил русскую песню. Он присутствовал на концерте нашего хора в Кремле. Потом пригласил меня' на квартиру. Похвалив нашу работу, Ленин указал на большое значение и важность пропаганды народного творчества. Эта встреча навсегда останется самым дорогим нашим воспоминанием...

Одобрение Владимира Ильича воодушевило Пятницкого, окрылило его. До конца своих дней он не переставал собирать и записывать русские песни. Он горячо мечтал о создании новых, советских песен.

Много раз приходилось мне встречаться с Митрофаном Ефимовичем, бывать у него в гостях, на репетициях и выступлениях хора, сопровождать на прогулках. Из всех встреч мне особенно запомнилась одна.

Как - то вечером мы сидели на берегу реки и разговаривали о русском народе - песеннике, о его талантливости, о созданных им песнях, задушевных и широких, как наши русские реки. Сняв шляпу, Пятницкий мечтательно вслушивался в ночь.

- По песне любого человека узнать можно. Послушайте - ка! - и он повернул свою белоснежную голову к реке, усыпанной ночными звёздами. Где - то справа от нас в темноте плыла лодка. Два сильных девичьих голоса, подхватывая друг дружку, пели «Калинушку». Не сопровождаемые никаким инструментом, голоса звучали в ночном воздухе чисто и свободно.

- Ишь, прямо в поднебесье взлетают! - восхищённо заметил Пятницкий. - Сразу слышно, что у человека на сердце радость. Песни, как листья на дереве: хорошая земля, крепкое дерево - и листья весело шумят, злая земля, скупая - и дерево сохнет... Много

хороших песен на свете, но у каждого человека обязательно есть одна, самая заветная, самая любимая и задушевная. И вот они - то, эти песни, наиболее любопытны. По ним всегда человек узнаётся!

Много лет прошло с той ночи, но разговор с прославленным собирателем русских песен глубоко запал в душу, и с той поры, встречаясь с разными людьми и помня завет Пятницкого, я всегда старался узнать: какая же у этого человека самая любимая, самая заветная песня и с чем она связана в его жизни? А встреч было немало!

Эти коротенькие рассказы, отрывки из разговоров и задушевных бесед и даже отдельные мысли и высказывания о музыке и песне я бегло заносил в записную книжку. В этих рассказах нет ничего выдуманного: я записывал их, как слышал. И вот некоторые из них...

- Песня в жизни Якова Михайловича Свердлова занимала большое место, - рассказывает его жена Клавдия Тимофеевна. - Песня всегда выражала его глубокую любовь к жизни... Особенно часто обращался он к песне в ссылке...

Много раз полиция арестовывала Якова Михайловича, высылая его в дальние края. В 1913 году вместе с товарищем Сталиным Свердлов был сослан на пять лет в Туруханский край.

Место для поселения было выбрано обдуманно. Непроходимая тайга и тундра, шестидесятиградусные морозы, вьюги и сугробы. Несколько месяцев длилась полярная ночь. Только на два - три часа в сутки можно было гасить огонь. Единственная дорога в крае - Енисей, летом - водой, а зимой - по льду.

Царское правительство делало всё, чтобы отравить жизнь И. В. Сталину и Я. М. Свердлову в ссылке. Их отправили на далёкий станок Курейку, расположенный за Полярным кругом. К каждому был прикомандирован особый стражник.

Из Курейки Свердлов был переведён сначала в Селиваниху, потом в село Монастырское. Сюда часто приезжали новые ссыльные и привозили подробные сведения о том, что происходит в крупных рабочих центрах. Летом я с сыном и двухлетней дочерью приехала к Якову Михайловичу.

У нас была просторная квартира метеорологической станции, и стало обычаем, что все вновь прибывшие ссыльные, пока не находили подходящей квартиры, жили у нас. Вечерами они собирались к нам, шли на огонёк отдохнуть, поделиться новостями. Якову Михайловичу, как исключительно общительному человеку, было свойственно собирать около себя людей. В его квартире серьёзные беседы чередовались с шумным товарищеским весельем. Стоило появиться двум - трём поющим товарищам, и вечер проходил незаметно, в пении любимых песен Якова Михайловича. Особенно любил он «Варшавянку» и песню «Славное море, священный Байкал». Яков Михайлович был всегда запевалой и случая попеть никогда не пропускал. Когда позволяла погода, ходили компанией в лес, любовались неповторимыми переливами северного сияния. Пели хором о русской зимушке - зиме. Кончалась прогулка, а Яков Михайлович не давал товарищам расходиться.

- Теперь идём чаи гонять, - приглашал он к себе.

И здесь снова звучали песни. Хорошую, бодрую зарядку давали такие вечера, после них спорилась работа. Гости расходились, а Свердлов садился за свой письменный стол и по своему обыкновению работал до глубокой ночи...

У Чкалова синие глаза. Он немногословен, разговаривал баском, волжским говором. На незнакомых он производил впечатление неповоротливого, флегматичного человека, но это впечатление обманчиво: достаточно было хоть раз поговорить с ним, чтоб определить тонкого, наблюдательного и умного собеседника, с широким мышлением.

Валерий Павлович общался не только с лётчиками: он встречался с политическими деятелями, писателями, композиторами, художниками, артистами, музыкантами. Со многими из них он поддерживал личную дружбу.

Однажды группа друзей встретилась с Валерием Павловичем в Доме актёра. В тот вечер он по - особенному был тих и задумчив. После ужина Чкалов неожиданно предложил всем сидящим за столом поехать к нему на дачу в Серебряный бор: