Два года назад от нас ушла громада таланта, голоса, энергии. Имя этой громады - Маяковский.

Многие знают Маяковского. Многие слышали и видели его на дискуссионной трибуне Политехнического музея, мощью своего голоса, своего ума и стихов отстаивающего свои принципы, свой метод, свое творчество.

Маяковский великолепно знал «Политехничку», его двойственный, вернее классово расколотый зал, где, с одной стороны, через хихикание, реплики и кучу записок с краткой пометкой «в президиум» классовый враг, обыватель, мещанин нападали на революцию, на поэта. Но была и другая «Политехничка» - зал, где на хорах одобрительно и сочувственно гудел вузовский молодняк, комсомольцы, рабочая молодежь.

На них опирался Владимир Владимирович Маяковский.

Волны сочувствия окатывали поэта. Он знал, он угадывал своих друзей. Это они взрывали тишину бурей аплодисментов и смеялись, смехом голосуя за брошенную в лицо врага эпиграмму.

Этот шумный, напряженно - страстный облик трибуна - стихотворца знаком и памятен всем.

Но есть другой Маяковский, о котором наша молодежь знает мало. До последних дней своих Маяковский не гнушался газетной, будничной работой. Больше того. Маяковский декларировал работу в газете, правда подчас с неправильных лефовских позиций.

Сатирическим окнам Роста (своеобразный и неувядаемый памятник сатирического жанра периода гражданской войны), газетным полосам Маяковский отдал много сил.

Маяковский пришел в «Комсомольскую правду». В узеньких и шумных коридорах, в комнатах редакции замелькал широкоплечий рослый Маяковский. Здесь Маяковский был среди своих, здесь он знал, что ему не надо напрягать сверх меры свои голосовые связки, чтобы стихом и мощью удивительного своего голоса нападать и защищаться.

Поэт не гнушался работой. Он принимал активное участие в редакционных совещаниях, в тематической разработке планов отдела, главным образом культурно - бытового, к которому он больше всего тяготел.

В небольших комнатах редакционных отделов, где на столах, на окнах, на этажерках лежали в хаотическом беспорядке десятки папок, тысячи корреспонденции, над рукописями, нал гранками работали молодые газетчики.

Газетная молодежь знала одно - ленинский комсомол должен получить высокого политического качества газету.

И Владимир Владимирович Маяковский боролся стихом за это качество.

Он гудел в комнате, негодовал и смеялся, но он же мог присесть за стол, чтобы исправить или переделать свое стихотворение. Он не обижался, когда его просили переделать ту или иную строку или строфу. Поэт знал, что он переделывает для миллионного читателя, которому надо дать добротный поэтический материал.

Он приносил стихи в редакцию. Он читал их вслух всем сотрудникам отдела. В такие минуты снималась телефонная трубка с рычага, наступала тишина, и в тишину падали строки Маяковского.

А затем в набор шли строки о низком качестве товаров, о подхалимах и мертвых душах, о подлости и хитрости врагов, о юных со - циал - фашистиках.

В ударных строках Безыменский, Маяковский запечатлевали нашу стройку, нашу борьбу, наши успехи.

Стихи Маяковского в газете - поэтическое продолжение передовой статьи, это - подчас огромной силы художественный комментарий к ней.

Стихи Маяковского органически срастались с газетным спецкоровским, журналистским и юнкоровским материалом.

Сколько крылатых двух - и четверостишных «шапок», просто хороших заголовков рассыпал поэт на страницах «Комсомольской правды»!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.