Каким замечательным человеком был Юн Сан-син - и умным, и умелым, и весёлым. Если горе кому на плечи сваливалось, неудача постигала в делах, жить становилось невмоготу на белом свете, шёл человек на базар, к тому столику, на котором Юн месил тесто и тянул лапшу, - и сразу человеку легче становилось.

Половина базара собиралась к столику Юна, потому что здесь можно было и досыта наесться и вдосталь насмеяться. Недаром Юна прозвали в народе «Гаосин-мяньтяор», что значит «Весёлая лапша», недаром хозяева столиков переманивали Юна друг у друга.

Кусок обыкновенного теста в руках у Юна точно оживал. Он бросал тесто с размаху на стол и заявлял, что сделает из него всё, всё, что ему захочется. И начиналась потеха...

Всего только несколько движений - и в руках Юна извивался дракон. От страха у Юна округлялись глаза, и он кричал всем собравшимся, чтобы они спасались бегством: дракон мог вырваться и загрызть всякого, кто даже мысленно был недоволен порядками, установленными японцами для китайцев. Никто не уходил, и тогда Юн, спасая всех, вступал с драконом в жестокую борьбу не на жизнь, а на смерть. Он хватал чудовище за голову и за хвост, подминал под себя, поднимал над головой и бил им по столу, скручивал его в кольца, ломал дракону хребет. Но всё напрасно. Дракон был удивительно живуч, зол и силён. Он вырывался из цепких рук Юна, страшно вертел хвостом и всё норовил цапнуть своего противника за нос... Из тяжёлой борьбы Юн выходил победителем. Бездыханный дракон лежал на столе. И всякий грамотный человек, взглянув на поверженное чудовище, переставал смеяться и с опаской поглядывал по сторонам: дракон в предсмертных судорогах застывал в таком иероглифе, что, прочти его японец или доносчик, не миновать бы Юну колодок и палача.

Но Юн быстро комкал останки дракона и начинал тянуть лапшу, не переставая балагурить:

- Какая у тебя печаль сегодня, уважаемый Ли? Уж не подавила ли твоя чёрная чушка поросят?

- Нет, Юн. Чушка принесла хороший приплод - столько поросят, сколько месяцев в году...

- Так почему же ты не радуешься такой удаче, Ли? Ты ведь богат теперь, как мандарин.

- А потому не радуюсь, Юн, что весь приплод уже не мой: он уже переписан. И как только поросята подрастут, их заберут для микадо...

- Вот и прекрасно, Ли. Тебе надо радоваться. Теперь ты сможешь отблагодарить священную Ниппон за все её благодеяния.

С Мин Ши он познакомился здесь же, на базаре. Юн приметил, что девушка часто останавливается у его столика, и как-то спросил:

- Скажи мне, красавица: скоро ли ты начнёшь красить свои щёки?

- А зачем это тебе знать, Юн? Разве ты собираешься взять меня в жёны?

- Ты угадала. Я давно ищу себе красивую девушку.

У Мин Ши, надо сказать, был острый язычок, она не задержалась с ответом:

- Красивая жена дорого стоит. Разве ты умеешь из своего теста лепить деньги?

- Ты меня плохо знаешь, красавица. Я могу из моего теста слепить не только деньги, но и такую же девушку, как и ты.

- Так почему же ты медлишь, Юн?

- Боюсь, что хозяин отберёт. Ведь мука-то его... А он известный обжора: сразу слопает.

Все засмеялись, засмеялась и Мин Ши. Давно уже было известно, что купец Лай Хун-шу, хозяин столика Юна, ждёт не дождётся, когда Мин Ши покрасит свои щёки, станет невестой: он хотел взять её третьей женой в свой дом.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.