Из рассказов Ирочки с Октябрьской
У нас около дома садик маленький и две скамейки. Сейчас дневная смена пойдет с работы; я вышла и села.
Вот Нюрка побежала, халат под мышкой, стирать, должно быть, понесла. Нюрка очень форсит, много о себе воображает. Подумаешь, нянька, за больными выносит.
- Ирочка, можно к тебе?
- Отчего нельзя, - места много, скамейка казенная.
- Ирочка, чего я тебе расскажу! Зойку в ремонтную перевели. Надоело ей по шпалам бегать, да и к Панке ненаглядному поближе. Комсомолку всегда на легкую работу переведут.
- Ну, положим, она на Павку теперь ноль внимания. А в ремонтную перевелась, потому что в профтехническую метит. Не то что мы, убиралки несчастные.
- А Катя в декретный отпуск идет на четыре месяца.
- Давно пора. Пузо у ней - слава богу.
- Да, а еще с пионерами занимается. Другой бы совестно стало.
- Из наших кто - нибудь был у вас сегодня?
- Чуть не забыла. Твоя Дуська Маленькая у нас была. К нервному доктору ходила.
- Расстроишь тут нервы, все по заседаниям да по собраниям.
- Ну, от заседаний, положим... У ней, может, нервы - то с ручками, с ножками.
- Да ну?
- Нюрочка, а что это Кости Зудилина давно не видно. Ты уж наверное знаешь, что с ним?
- Я? Почему это я должна знать?
- Да так. Я думала, что вы с ним попрежнему. А вы поссорились?..
Кстати Дуська Большая прикатилась. Нюрка сидит, губы кусает, не придумает, что сказать. Так мое слово и поверх осталось.
Дуська расфрантилась за последнее время; верно, отец наспекулировался, когда в Москве масла не было. Перчатки модные - с белым винтиком и с раструбами белыми. Только мне не нравится, на скелет похоже.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Посвящается Е. Зозуле. Фантастическая повесть