Я решил поехать в Камсак и попытаться заработать на жизнь уроками. Так я и сделал. У одного лавочника я снял пустовавшую кладовую и по вечерам начал давать уроки русского языка. У меня было около тридцати учеников. За каждого родители платили два доллара в месяц. Это давало мне возможность оплачивать помещение и питание. Так продолжалось около ДВУХ месяцев. Потом об этих уроках узнал глава секты, и в результате у меня осталось только четыре ученика. Пришлось вернуться в Йорктон и поступить учеником к маляру.

Но через два месяца работы не стало и меня уволили. Я снова нанялся батраком на ферму. На этот раз я попал на очень большую ферму, хозяином которой был некий мистер Черои. У мистера Черри было 1500 акров земли, 50 коров. 60 лошадей, стадо овец, трактор и автомобиль. На этой ферме мне пришлось делать многое: в качестве ковбоя верхом пасти скот и пахать землю четырёхлемешным восьмионным плугом, корчевать лес и убирать урожай.

Как-то раз сидя за обедом, миссис Черри стала ВСЛУХ удивляться моей, по существу, элементарней вежливости светлым волосам и глазам, которое не соответствовали её представлениям о русских: она считала, что у всех русских обязательно должны быть большая чёрная борода, глаза на выкате и кинжал в зубах.

- Борис такой вежливый, что похож даже не на канадца, а скорее на англичанина, - сказала она.

Это звучало в её устах высшей похвалой. Затем со сладкой улыбкой она обратилась ко мне: - Вы хотели бы быть англичанином?..

- Если бы не был русским, - возможно, - ответил я.

Было бессмысленно объяснять этой женщине, что я горжусь тем, что я русский.

Один в самом большом городе Канады

После уборки урожая я решил расстаться с родственниками и переехать в Монреаль - самый большой город Канады. Проезд по железной дороге в Америке очень дорог, приблизительно в шесть раз дороже, чем у нас поэтому я с большим трудом, уплатив 25 долларов, устроился проводником на поезд со скотом.

Я приехал в Монреаль в ноябре 1929 года. Мой приезд совпал с крахом на бирже в Нью-Йорке и началом капиталистического кризиса.

Одинокий и никому не нужный бродил я по большому, чужому городу в напрасных поисках места. Ежедневно закрывались всё новые и новые заводы и десятки тысяч людей оставались без работы. Двадцать пять долларов, которые мне удалось скопить и привезти с собой, мгновенно растаяли. Однажды в столовой, проедая последние 30 центов, я случайно разговорился с каким-то человеком. Он оказался маляром и предложил мне работать в его артели, которая состояла из безработных. Оклеивание белой бумагой потолков студии по раскраске тканей было для них таким же случайным занятием, как и для меня. Но и это быстро кончилось. Тогда я устроился в ту же студию чернорабочим. Через месяц заказов не стало и хозяин всех нас уволил.

Я вновь оказался безработным. Снова целыми днями безрезультатно бродил я в поисках места. Изредка подвёртывались случайные подённые работы. Я мыл посуду в ресторанах, подменял в пекарне заболевшего подмастерья и т. д. Когда я совсем отчаялся найти постоянную работу, меня снова выручило случайное знакомство. На этот раз моим «ангелом-спасителем» оказался механик одного гаража. Он устроил меня к себе мойщиком автомобилей и за 80 долларов научил управлять машиной. Работа была ночная. Я оставался в гараже один, а к утру 40 машин должны были сверкать чистотой. Сколько часов в сутки я работал, никого не интересовало. Порой в грязную погоду я вынужден был приходить в три часа дня и едва управлялся к восьми следующего утра. Но жаловаться не приходилось. Работая здесь, я получил шофёрскую лицензию - разрешение на право управления автомобилем.

Однако нашёлся претендент на мою должность, который за сотню долларов подкупил заведующего гаражом, и тот, придравшись к чему-то, уволил меня. Так узнал я, в чём заключается «право на труд» в капиталистическом обществе.

Оставшись в который уже раз безработным, я особенно остро ОЩУТИЛ горечь своего существования. Об учении я и думать забыл. Все мои усилия были направлены на то, чтобы не умереть с голоду и любым способом добиться возвращения на родину. Летом 1930 года я снова устроился в гараж.

Здесь я по четырнадцать часов в сутки работал, не разгибая спины, и забыл, что такое выходной день. Так продолжалось до зимы. В декабре я заболел воспалением лёгких. Пока я лежал, хозяин взял другого рабочего.

Прошло немало времени, прежде чем я опять устроился мойщиком машин. Мне платили вдвое меньше обычной ставки. Гараж принадлежал двум братьям. Оба считали себя социалистами. Однажды они увидели у меня брошюру Маркса и, как мне показалась, прониклись ко мне уважением. Как-то, вскоре после этого случая, я пришёл в гараж днём, в нерабочее время. Там находился в то время один из клиентов - приятель моих хозяев. Ему срочно нужно было помыть машину. Хозяин сказал, что до ночи это сделать некому. Тогда тот удивлённо спросил:

- А где же ваш раб? Что же он, изволит гулять?

Оба «социалиста» покраснели и растерянно переглядывались, моргая ему.

- Как ни странно, но и рабы не могут работать двадцать четыре часа в сутки, - заметил я.

Весной 1931 года мои хозяева обанкротились. К счастью, мне удалось стать шофёром такси. Заработной платы я не получал. Шофёрам полагались проценты с недельной выручки, что составляло ничтожную сумму. Например после первой недели, когда с меня вычли втридорога за форменную фуражку и за разбитое пассажиром дверное стекло, я ещё остался должен компании полтора доллара. А когда я попытался доказать свою невиновность в истории с разбитым стеклом, то заведующий выгнал меня с работы, и мне пришлось перейти в другую фирму.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.