- Тюбетейка Куш - Бега, - подтвердил Мамед. - Куш - Бели умирал, голова резал, тюбетейка - вот...

- Мертвое дало, - сказала лекпом Вайнер и убрала хинный раствор и кишку.

Мы ушли из госпиталя.

Командующий флотилией Малинин скреб бритвой коричневые, обожженные солнцем и ветром - «афганцам» щеки. Он показал мне сердоликовое кольцо - печать Куш - Беги - и фирман бывшего эмира Бухары в пятнах запекшейся крови.

- Напоролся на пулемет, - объяснил Миша Малинин. - Чистое счастье Казакову. Разгорячился старикашка, конь горячий - текинец - понес... А Казаков - брызни из Люиса, и - капут Куш - Беги. Чистое счастье.

- Миша, - оказал я, - можешь проститься с Казаковым.

Командующий молча отнял бритву от щеки и молча убрал осколок зеркала.

Наконец он сказал строго и задумчиво:

- Закажи на завтра оркестр и команду. И чтобы все было. Заслужил Григорий Иванович пять аршин кумачу.

Я уходил, и он закричал мне вдогонку в окно:

- А ведь ему орден дали! Вот бедняга!

Во дворе штаба, под обозной арбой, лежал босой человек в красных галифе. Он читал Расина в подлиннике - томик в переплете Марокэн. Фамилия его была Всеволодский, командир дивизиона Всеволодский:

- Вадим! - позвал я его. - Вадим, Казаков умирает.

Он прикрыл лицо книгой, как бы от солнца, и притворно зевнул.

- C'est triste. Печально. Но все там будем.

В шесть утра я пришел в госпиталь. Надо было узнать, прислал ли коммунхоз гроб и именно такой гроб, которого был достоин военный моряк и революционер Григорий Иванович Казаков.

Лекпом Вайнер стояла у койки.

- Я все - таки передам его Дервизу, - сказала она с тайным торжеством.

Почти в ту же минуту услышали мы хриплое покашливание Дервиза.

- Exitus (покойник)? - спросил он с притворным бесстрастием.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.