Но ни Ия Николаевна, ни Валерий Павлович не прекращали работы.

Валерий Павлович налил в бутыль серной кислоты и добавил в неё препарат, полученный из опийного мака. Он тотчас отнял у неё «зубы», способные грызть металл. Выкупанный в растворе пулемёт медленно сбрасывал свою ржавую кожу. Словно во время проявления фотопластинки, открывающего глазам скрытый рисунок, то там, то здесь проступали места со здоровым воронёным металлом. Вся свирепость серной кислоты после укрощения опийным маком направлялась только на ржавчину.

Ия Николаевна в углу лаборатории проверяла готовую продукцию - первую партию бутылей с укрощенной кислотой, предназначенной для отправки на фронт.

- Скоро придёт машина, а бочек всё ещё нет, - с беспокойством сказала она. - Где бы их добыть?..

- Достанем... - ответил уверенный голос. Машина с тусклыми синими фарами пришла ночью. После поездки по затемнённым дорогам глаза шофёра с трудом привыкали к свету в лаборатории. Но ещё больше его поразил запах. Бочки достали в соседнем винном подвале, и сладкий аромат муската упорно прорывался сквозь все обычные, едкие запахи химической лаборатории.

Бочки грузили прямо из лаборатории на автомашину, в ветровом стекле которой багрово отражалось зарево, полыхавшее в небе на западе.

- Довезу ли? - сказал шофёр, открывая дверь кабины.

И машина помчалась к фронтовой дороге, туда, где в «рыжей чуме» ржавчины сгорали колоссальные груды оружия...

Уникод

Раньше это был колбасный завод, и теперь отощавшие крысы с негодованием обнюхивали несъедобные предметы, прибывшие с новыми владельцами помещения. Здесь разместилось экспериментальное производство «укротителя кислот» - «уникода», как сокращённо назвали это детище лаборатории коллоидной химии, сложив название из первых букв слов:

«Университет, лаборатория коллоидной химии». У завода имелись директор - Ия Николаевна Путилова; начальник лаборатории, он же временно исполняющий обязанности шофёра - Валерий Павлович Баранник; научный консультант - профессор Степан Афанасьевич Балезин... Было несколько ящиков с химической посудой.

Пыль, паутина, сор, мутные стёкла окон...

- Нам прежде всего надо нанять уборщицу, - заявила Ия Николаевна.

Это было правильное начало. Через два дня уборщица пришла с несколькими женщинами.

- Химиков привела, - сказала она.

«Химики» первое время боялись всего - кислот, пожара, взрыва. Нервничая, они били тонкую посуду, обжигались. Потом привыкли и превратились в заправских рабочих химического завода. Теперь фронтовые ремонтные мастерские были обеспечены укрощенной кислотой, покорно слизывавшей ржавчину на оружии, вызванную водой, потом, кровью, солёными туманами морей...

Думал ли Валерий Павлович в радостные дни первых успехов лаборатории, что ему придётся участвовать ещё в 30 тысячах опытов в поисках ещё лучших ингибиторов - веществ, укрощающих кислоты? Таких, чтобы в кислоту, обработанную ими, можно было положить часовую пружину и вынуть её через год неповреждённой?

В лабораторию прислали известняки из Башкирии. Рыхлые, лёгкие, они казались безвредными камнями, но это были злейшие враги «Второго Баку». Известняки мешают нефти свободно попадать в скважины.

Соляная кислота легко растворяет это препятствие на пути нефти, но как перевозить соляную кислоту, как сделать её безопасной для инструментов и оборудования? Для этой цели нужны были новые ингибиторы, в тысячи раз замедляющие действие кислоты на металл.

Новый ингибитор, полученный в лаборатории, направили академику Фрумкину. Через несколько дней он вызвал Ию Николаевну.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.