Десять рабочих подали заявление в фабком с отказом от новых норм. И под заявлением, кроме других, подписи двух комсомольцев: ударника Грабина и еще одного парня - Трофимов», он в комсомол месяца два как вступил.

Наша ячейка вместо отпора, вместо того, чтобы разъяснить рабочим, на какую контрреволюционную удочку они попались, вместо того, чтобы технически проверить нормы, стала торговаться.

Честное слово, товарищи, по цехам мастера с рабочими из-за норм торговаться начали. Пошла волынка по заводу.

Я же продолжал себе работать, как начал, и все время держался на высоких показателях.

И вот дней через пять после ЭТОЙ волынки я как-то задержался на заводе. У меня нагрузка - председатель шефкомиссии. Вышел я с завода, когда стемнело. От завода, чтобы выйти к трамваю, надо пройти небольшой такой переулочек. Фонарей там нет, и переулочек от этого выгляди! очень мрачно. Только завернул я за угол и пошел по переулку, как сейчас же слышу за собой шаги. Сначала не обратил внимания. Думал, кто-нибудь из наших тоже домой идет. Потом слышу - шаги замедляются, человек меня обогнать не хочет.

Обернулся. Не узнал сначала в темноте, потом разобрал - Аникиев.

Он остановился, как будто решая что-то, потом шагнул ко мне, подошел совсем близко и начал:

- Слушай, Сотников. Был ты парень, как парень, настоящий рабочий. Всегда за рабочих держался, и мы тебя любили. А теперь ты видишь, что делается. Из рабочих последний пот выжимают. Нормы такие хотят дать, что не выдержать нам. Твои товарищи не могут норм этих вынести, а ты один против цеха до пота жмешь, выслуживаешься, вперед заскакиваешь. Брось Сотников, это дело, по-товарищески тебе говорю.

Тихо говорил со мной Аникиев, так по-отечески, рассудительно. От этой рассудительности меня аж взбесило.

- Во-первых, - отвечаю, - ты мне не товарищ. Ты кулаку товарищ, а во-вторых, Аникиев, ты сам эти штучки брось! Я норму

<текст не окончен>

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.