Свистун

- А все - таки ты свинья, Щипков. Ведь он же тебе приятель, и ты так нападаешь.

- Конечно, приятель, и мы с ним сегодня же помиримся. Но я считаю: у меня больше прав на командировку.

Валя Пичугина глянула прямо в глаза Щипкову, сказала:

- Ну, это мы еще посмотрим, у кого больше прав.

И засмеялась. И Щипков засмеялся.

Когда все вышли на улицу - шумно, со смехом, - все уже забыли о стычке. Щипков и Валя немного отстали от других, пошли в сторону, по дорожке, вдоль высоких сугробов, белыми стенами стоявших справа и слева. Снег под ногами скрипел. Морозный воздух, крепкий, как спирт, щипал щеки и подбородок и заставлял прибавить шагу.

Щипков взял ухарски Валю под руку, прижался к ней.

- Так ты хочешь посмотреть, у кого больше прав?

Валя не ответила. Она искоса, через плечо, посмотрела на Щипкова и засмеялась.

- А знаешь, здорово ты его... Свистун!

- Да, в самом деле. Этакий тихоня. Всегда молчит, слова клещами из него не вытащишь, от нас почти сторонится, только по необходимости бывает на собраниях. Вроде - сурок - сидит где - то затри версты от людей и посвистывает.

- Говорят, он много читает.

- Знаю я, что он читает. Он старые романы читает...

Он нарочно сделал неправильное ударение - романы, чтобы показать свое презрение к ненужным выдумкам.

- Он и меня хотел в свою веру обратить: «Прочти, говорит, вот этот роман». - «А когда написан?» - «Написан лет восемьдесят». - Ну, нет, говорю, покорно благодарю, мне не до старых романов, мне еле - еле необходимое переварить».

Он на момент остановил Валю.

- Постой, закурим.

И полез в карман за папиросами.

Эта маленькая ссора (мало ли таких ссор бывает?) разделила прежних приятелей. Борисов явно обиделся. Он был холоден со Щипковым, он уже не подходил к нему первый, как это было прежде, не начинал длинных «ученых» разговоров. Должно быть, слово «свистун» показалось ему очень оскорбительным. Или в самом деле он боялся, что командировку дадут Щипкову?

Впрочем, была причина и для обиды. Как - то, недели две спустя после ссоры, он вошел в читальню. Валя Пичугина широко улыбнулась ему навстречу и, здороваясь, сказала громко: