- Пушти.
Подскочила Паня, повисла на другом плече.
- Митька, ты что думал, а... У - у, холера. Бить тебя некому. - Она хочет говорить строго, но в голосе пробивается радость и, чтобы заглушить ее, Паня начинает кричать и дергать Митьку за руку. - Вот, взять палку да палкой тебя, гада. Ты мальчишка, гимназист?.. Ну, говори, холера, говори?..
Она заглядывала в его бледное лицо, и глаза ее черные то загорались строгостью, а то так и сквозила в них детская неудержимая радость.
Коренастый Громов стоял перед ним, будто загораживая дорогу, и мягко, но серьезно выговаривая:
- Э - эх, дурак! Из - за девчонки... Да пусть бы хоть раскрасавица была, что себя - то уродовать... Любовь ему нужна. Ах, ты, сукин сын. Для любви ты в комсомол - то вступал? Живешь - то для любви? Любовь главное - то, а?.. Э - э, дура.
- Не дура, барышня кисейная, - небрежно усмехнулся Сережка и сплюнул. - Зря ты его и удерживал, пусть стреляется. А вы думаете, он и правда?.. Так, пофасонить.
Митька стоял опустившийся, с крепко стиснутыми зубами. Белесые брови низко сдвинуты, голова по обычаю упрямо пригнута. Он переступает с ноги на ногу, покачивает ребят и вырывается, но нехотя, будто сам еще не решил, уйти ему, или нет. Два раза окинул всех быстрым, прячущимся взглядом и глухо проворчал:
- Уйдите.
- Как не так, - задорно вскрикнула Паня. - А ты что, опять стреляться будешь?
- А я говорю уйди, - хрипло закричал Митя и двинул плечом, отстраняя Громова. Хотел взглянуть на него, но было совестно, и он только вертел шею из стороны в сторону.
- Ты мне не показывай силу - то, я знаю тебя, - солидно отозвался Саня и плотней перехватил руку. - А хочешь идти, так гони револьвер.
- А мне дай слово, что не сделаешь с собой ничего, - весело приказала Паня.
Кондратов притих. С горечью и досадой выкрикнул:
- Да ведь шкажал - не буду.
- А револьвер?
Взглянул на Громова с укором и, замахнувшись, швырнул револьвер в траву. Тот подпрыгнул, будто лягушка, и высунулся из - под листа блестящим дулом.
Кондратова не удерживали. Он уходил быстро и прямо, как автомат, засунув в карманы руки и сгорбившись. На берегу полянки узкой струйкой разросся молодой ельник. Не замечая, полез напролом, хотя рядом чернела тропинка.
Молчали. На лицах тревога за Митьку, будто шел он не по лесу, а реку переходил по тонкому гнущемуся льду. Курточка его распласталась на кустах и, казалось, не на нем она, а за вешалку тащит ее Митька. Зашел за первое дерево. Бледная Паня пугливо сказала:
- Смотрите, ребята, сделает он чего - нибудь. Сергей фыркнул:
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.