- Да, - ответил он. - Или, может быть, нет. Мне нужно идти.

Он сделал движение, точно хотел посмотреть на часы. Потом ударил себя по лбу и проговорил неискренно:

- Глупо, я совсем забыл, что оставил часы дома.

И это он заметил только сейчас! Вот он сидит, улыбается, молчит и врет. Врет, молчит и улыбается. Я придвинулся к нему.

- Пауль, - грубо сказал я. - Так больше продолжаться не может. Я хочу знать, с кем имею дело. Ты пришел сюда не для того, чтобы разговаривать со мной об истории 1931 года, с которой у меня так же много или так же мало общего, как и у тебя. Если ты не хочешь сказать, что тебе здесь нужно, уходи. Мне очень жаль, но так будет лучше для тебя и для меня.

Он разом как - то осел.

- Итак, чего ты хочешь? - опросил я еще раз и удивился тому, как резко прозвучал мой голос.

- М - да! - сказал он задумчиво. - Я действительно хотел просить тебя кое о чем. Или, вернее, Грету. По дороге к вам я порвал брюки.

Зацепился где - то, вероятно. В таком виде я не могу показаться на улице...

Он распахнул пальто, и я увидел, что брюки у него действительно разорваны. Но все - таки он продолжал лгать. Не мог же он идти ко мне только из - за этого?

Я не слишком любезно предложил ему пару своих старых брюк, пока Грета будет зашивать прореху. Я бросил ему старые брюки, как собаке кость. Еще минута - и я бы схватил Пауля за горло. За последние месяцы мне слишком часто случалось видеть людей, которых я считал вполне порядочными и которые оказались мерзавцами. Но если бы еще час назад кто - нибудь сказал мне, что я перестану доверять Паулю, я бы выбил тому зубы. Я и сейчас еще внутренне протестовал против этого изо всех сил. Но факты были сильнее доводов моего чувства.

Грета расправила брюки для починки.

- Есть у тебя что - нибудь в карманах? - спросила она.

- Нет, нет! - Пауль засмеялся, будто Грета необыкновенно тонко сострила. - У меня в карманах ничего нет. Даже носового платка.

Он никак не мог перестать смеяться. На секунду он подавлял смех и снова прыскал. У него сделался настоящий припадок смеха - лицо стало иссиня - красным, и непрерывное хихиканье звучало так страшно, что я начал серьезно думать, не сошел ли он с ума.

Не знаю, случалась ли с тобой такая штука: ты ведешь серьезный разговор, все совершенно ясно. Но вдруг тебе начинает казаться, будто ты грезишь, ты во сне, ты не знаешь, где находишься... Точно кто - то нанес тебе сильный удар... Так я чувствовал себя в ту минуту.

Я вскочил, схватил Пауля за плечо и заревел как зверь:

- Довольно, довольно!...

И тут я понял, что Пауль болен, просто болен. И, знаешь, я обрадовался. Я нашел объяснение его поведению: он в жару, я не обязан ему верить. Я подвел его к столу и налил ему кофе:

- Иди, отдохни, старина, сейчас ты ляжешь, сегодня ты будешь ночевать у нас, а завтра утром посмотрим...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.