I

Началось так. Тоня ехала на 29-м номере с завода домой. В трамвае читала «Комсомольскую правду». На первой странице заметки о стахановцах. «Рекорд машиниста Омельянова»... Норма – двадцать девять с половиной километров в час, а он на своем «ФД» делает сорок. Его начинают обгонять, а он дает сорок три, потом сорок пять. Ему старые машинисты говорят: «Куда ты лезешь?» А он дает пятьдесят один километр...

– Бутырская застава... следующая – Савеловский вокзал!

– Батюшки, четыре остановки проехала! – Тоня соскакивает с трамвая и идет назад.

– Ночью я думала о том, что с завтрашнего дня начну работать по-новому... – рассказывала через десять дней Тоня с трибуны Колонного зала Дома союзов. Она уже была стахановкой, и завод послал ее делегатом на областной слет. – Я пришла до начала работы, посмотрела, все ли в порядке, хорошо смазала станок. Я расчистила возле станка место, положила поблизости все инструменты и сразу после звонка начала точить. Как назло, моя сменщица источила резец. Как быть? Надо точить резец, а на это – время уйдет. Решила я так заточить резец, чтобы не пришлось после него шлифовать детали шкалами. Так и сделала. Подточила резец так, что после него деталь блестела, как зеркало. Весь день работала без шкурки и напильника и выполнила программу на 216%.

В зале зааплодировали. Тоня Ломанова обернулась к президиуму и сказала, обращаясь к товарищу Хрущеву:

– Никита Сергеевич! Я даю вам комсомольское обещание, что поставлю новые рекорды выработки. От имени комсомольцев и молодых ударников завода Манометр я прошу товарища Хрущева передать товарищу Сталину и товарищу Косареву, что мы придем к X съезду комсомола лучшими стахановцами!

II

Дома тонину речь, напечатанную в «Рабочей Москве», читали все. Бабушка сказала:

– Я знала, что ты в люди выйдешь. Ты и маленькая старательная была, аккуратная. Как родилась, так и будешь до конца жизни.

Сестренка Валя спрятала газету с речью под матрац. И каждый выходной, когда Тоня бывала дома, Валя доставала из-под матраца измятые листы.

– Ну-ка, дай, я еще раз прочитаю, как ты говорила... – и Валя, подперев руками головку, громко читала: «Никита Сергеевич! Я даю вам комсомольское обещание...»

Потом приехала из деревни дальняя родственница Лукерья Агафонова – председательниц колхоза им. «8 марта» Малоярославецкого района. Она привезла Тоне мешок яблок.

– Вот приехала на тебя посмотреть. Ишь, какой молодец, – в газету попала! – От нее пахло холодом и яблоками, когда она обнимала и целовала Тоню. А Тоня спрашивала, получили ли они те книги, которые она послала для избы-читальни.

Лишь отец, старый мастер с кожевенного завода, не торопился расхваливать дочь. Когда Тоня приходила со смены, отец, сидя за вечерним чаем, поднимал от газеты сухощавое лицо, сдвигал на лоб очки, и тут девушка слышала от старика один и тот же неизменный вопрос:

– Ну, как? Не ослабила свои темпы?

Этот вопрос Тоня сама задавала себе каждое утро, каждый вечер.

Не все шло гладко.

На ее станке часто менялись детали.

Только что она брала разгон по одной детали, как ей уже поручали обрабатывать другую.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.