Майор взял трубку. На весь блиндаж раздались шипение и потрескивание, как будто что - то пригорело на сковородке.

- Сидоренко, - сказал майор грубо, - опять у тебя прежняя песенка? «Зацепились», «блокировали» - это всё слова. Я спрашиваю: будешь ли ты к одиннадцати ноль - ноль там, где приказано? Ну чего ты мнёшься?

И голос комбата прогудел на весь блиндаж:

- У меня люди спят.

Майор вспомнил, что бойцы двое суток не смыкали глаз. У них не хватило сил завершить атаку и увенчать победой сражение, в ходе которого полк вышел из болот. За высотой, что лежала впереди, уже могли развернуться наши танки. Она была ключом к открытым просторам. Её так и называли: «высота Ключевая».

Майор приказал выдвинуть резервную роту для отражения возможных вражеских контратак, а сам вернулся к раненому.

Жёлтая рука бронебойщика теперь лежала на земле вдоль носилок. Зажатая меж пальцами папироса погасла так же тихо, как погасла жизнь солдата.

- Что он вам рассказал? - спросил майор.

И его адъютант, юноша с чёрным пушком на верхней губе, ответил, стесняясь и глядя в землю:

- Он просил написать письмо его сыну. Вот адрес.

- О чём? - спросил майор, которому было непонятно всё это и не хотелось отвлекаться от мыслей о высоте.

- Вы когда - то посадили его под арест. Ну, он пожаловался сыну, а сын будто бы ответил, что тоже посадил бы его.

- А кто его сын?

- Командир полка, как и вы. Адъютант посмотрел на мёртвого бойца и добавил:

- Он хотел, чтобы вы написали его сыну. Ну, он, говорят, хорошо воевал, а сын не знает.

Майор вспомнил день, когда он наложил взыскание на этого уже немолодого бойца. Полк был на марше. Настроение у бойцов после продолжительного бездействия было беспечное, и на привалах, забывая, что нужно беречь силы для боя, многие бродили по болотам в поисках щавеля и дикого чеснока. Это сердило майора. Бронебойщик - теперь майор вспомнил и его фамилию: Синезёров - потерялся на одном привале в полдень и только к вечеру догнал полк.

Майор не раскаивался в том, что наложил взыскание на Синезёрова, но ему было неловко от того, что он потом ни разу не поговорил с ним.

«Да, конечно, надо было повидать Синезёрова, - подумал он. - Именно потому, что посадил его под арест. Надо было повидать через некоторое время. Это был мой офицерский долг. Повидать и поблагодарить за хорошую службу».

Майор сел за стол и взял ручку. Но чернила высохли. Адъютант стал разводить одеколоном толчёную массу в немецкой зелёной ракете. Пока он готовил чернила, майор заснул, сидя очень прямо за столом и касаясь кончиком пера листа бумаги. В тишине раздавался только осторожный голос телефониста:

- Днепр? Я Волга, проверка. Буг? Я Волга, проверка. Днестр? Днестр? Днестр?..

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.