Я заглянул в колодец и отшатнулся: дно колодца было устлано детьми. Одни из них, очевидно, уже погибли, другие ещё шевелились.
Красноармейцы притащили лестницу и веревку; один боец скинул шинель и спустился вниз.
Я стоял у колодца, пока извлекали детские тела. Большинство детей было мертво, немногие, оставшиеся в живых, потеряли рассудок. Они дико кричали. В их крике не было ничего человеческого. Он до сих пор стоит в моих ушах.
Корда замученных детей начали уносить на носилках, из избы вышел лейтенант Головин, окончивший допрос.
Молча, сжав губы, он смотрел на детские трупики. Одни носилки, на которых лежал мальчик лет шести - семи с изуродованным лицом, привлекли его внимание. Головин подошёл поближе. Он наклонился к мальчику, поднял его руку, свесившуюся с носилок.
И в ту минуту он увидел пуговицу, которую зажал мальчик в руке. Лейтенант отшатнулся от носилок и вбежал в избу.
Я вошёл туда в то самое время, когда Головин прикладывал к шинели ефрейтора Циглера эту блестящую пуговицу с лоскутом сукна.
Лицо немца стало багроветь, потом побелело, как снег, и он уже не мог поднять глаза на нас и только смотрел на пуговицу в руке лейтенанта.
И это был смертный приговор детоубийце, ефрейтору Карлу Циглеру, 42 лет, родом из Иены, закончившему свой бесславный поход в Россию.
В 12-м номере читайте о «последнем поэте деревни» Сергее Есенине, о судьбе великой княгини Ольги Александровны Романовой, о трагической судьбе Александра Радищева, о близкой подруге Пушкина и Лермонтова Софье Николаевне Карамзиной о жизни и творчестве замечательного актера Георгия Милляра, новый детектив Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.