- Нет, подруги поднатаскали... Знаешь, в Сокольниках бывают специальные показы танцев мастерами. Или бывают конкурсы. Так вот там мы и схватываем хорошенькие па. Смеху сколько было, когда училась! Колька, посмотри направо - какая смешная пара! Он как дипломат: вытянулся, надулся, а не свистит!...
Она смеялась, но в смехе ее не было непосредственности.
Возвращаясь домой, я думал о Клаве. Что же ее интересует? Ну, танцы. А еще что? Мы говорили много, а от разговора ничего не сохранилось. в памяти остались лишь несколько новых па, ее улыбка, манера хватать за отворот пиджака, и - больше ничего.
И все же она мне очень понравилась. Было в ней что - то такое привлекательное. Короче говоря, мы с ней условились встретиться на следующий день. А в следующий выходной напрасно ждал я ее в условленном месте: она не пришла.
Я написал ей письмо и вскоре получил ответ. Клава заявляла, что я ей надоел, и просила больше ее не беспокоить.
Прошел год. Все забылось. Этим летом я вновь встретил Клаву.
Случилось это так. Я был в однодневном доме отдыха. Я стоял, курил и созерцал цветочную клумбу, раздумывая о том, куда лучше пойти: купаться или на волейбольную площадку. Вдруг кто - то ударил меня по плечу:
- Сколько лет, Колька, сколько зим!
- А, это ты, Клава? Да, - говорю, - порядочно воды утекло. Ты, я вижу, не изменилась.
- Нисколько! А если и изменилась, то только к лучшему. Иначе и быть не может. Ты здесь один?
Она смеялась все так же звонко, как и год назад. Перемен в ней не чувствовалось никаких: только стала, пожалуй, еще изящнее. Она опять начала щебетать, схватив меня за руку:
- А тебе нравится это танго - «Твоя песня чарует, твоя песня зовет...» Замечательное, правда?
Мы сели на скамеечку в тени. - Ну, рассказывай, как живешь? - начал я.
- ... Как женился, а если нет, то почему, - добавила она. - Живу ничего - по - старому.
- Ага! Понятно. Значит, по - старому - танцы, парк, веселые происшествия?
- А что же мне теряться, что ли? «Бери от жизни все, что можешь, ведь дважды жить не суждено!» Вот и приходится! Ведь скоро и состаришься.
- Человеку, Клава, для того и дана одна жизнь, чтобы прожить ее по - настоящему...
- . В какую ты философию влез, Колька!
Она помолчала и снова затрещала:
- Какой случай со мной был недавно! Познакомилась я с одним мальчиком. Пошли в Центральный парк. Парень, как парень, а танцевать не умеет. Стали около круга, стоим, смотрим. А тут Витька подходит; - может, знаешь его? - и приглашает меня. Я говорю своему парню: «Ты постой немного, я только один танец». Он согласился. Мы пошли с Витькой. Танцуем, а Витька говорит: «Что ты с ним связалась? Он как тюлень какой - то стоит!» «Да, думаю, действительно - тюлень!» А Витька говорит: «Пойдем на веранду». «Ладно, говорю, только не сейчас, а немного погодя». Станцевали еще танца три. Парень мой, гляжу, заскучал и, наверно, смекнул, в чем дело, говорит: «Клавочка, ты не устала?» «Нет, говорю, еще не устала. Еще один танец и пойдем». Тут Витька подошел, и, пока музыка играла, мы скрылись на веранду... Интересно было бы посмотреть, какое у него было лицо и сколько времени он ждал!
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.