«Сначала, Миша, повернем сиденье на 180 градусов. Так, левую ногу поставим на сиденье. Теперь подтянем руками правую ногу. Вот так. Развернули? Развернули!» - сам себе говорил, сам же и отвечал Рыжаков.

Он открыл аварийный кран гидросистемы, выпускающей шасси. Но и аварийный кран оказался поврежденным; шасси не выходило из крыла. Оставалась одна лишь возможность выпустить шасси: руками покрутить лебедку.

Машина пошла на посадку. Нужно спешить! В его распоряжении считанные секунды.

Первый оборот ручки лебедки. Как тяжело... Он налегает на ручку обеими руками, Вот так... Нестерпимо ноет нога. Кажется, каждое пульсирование отдается в голове, и золотистые, синие, красные круги бегут в глазах, будто круги по воде.

С каждым оборотом рукоятки лебедки становилось все мучительнее. Рыжаков напрягал последние силы:

«Дотяну?»

Даже мысль о прикосновении к раненой ноге, казалось, усиливала боль. Прикусив губу, он согнул ногу, поставил ее на колено...

Теперь стало чуть легче. Лебедка вращалась, правда, медленно, толчками, то двигаясь, то замирая на месте. Еще рывок. Еще один... Ему было очень тяжело, мускулы рук, предплечья онемели. Колесо лебедки стремилось возвратиться в прежнее свое положение. Отпусти стрелок - радист ручку - тросы вновь закрутятся, вилки согнутся. Тогда все пропало.

«Не сдаваться! Держать! Так держать!» - повторил Рыжаков собственный приказ.

Поднял глаза. Увидел три светящиеся точки на сигнализационной доске. Все в порядке. Шасси выпущено Мгновение, и он почувствовал знакомый, пружинящий удар от прикосновения к снежному покрову посадочной площадки.

Комиссар подрулил на свое обычное место. Уже стих гул моторов. Уже можно различить лениво выползающие из - за широких плоскостей металлические лопасти винтов.

К задней турели подбежал механик Рябчиков. Он улыбался:

- Ну, что замешкался? Вылезай, Миша.

- Ранили... Сам не вылезу... Кликни кого - нибудь. Да стремянку пусть принесут...

Под теплым меховым шлемом шли шнуры к трубкам рации. Отключить их у него не было сил. Рябчиков разорвал шнуры.

Тут же около стремянки его ждали Буражников и Одинцов.

- Миша, - - сказал комиссар эскадрильи, - спасибо тебе, Миша! Ты у нас настоящий молодец! Правда, Одинцов, настоящий молодец?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.