- Прекратите издевательство! - крикнула Рапопорт. - Немедленно прекратите!... Не здесь!... Не на наших глазах!

Тюрьма загудела. О протесте советских девушек молниеносно узнали все камеры. Начальник тюрьмы пытался что - то съязвить насчет малодушия и трусости. Но, взглянув в искаженное гневом лицо Рапопорт, он поспешил убраться из камеры.

После этой истории она много думала о человеческих чувствах, о силе воли, о героизме и самопожертвовании. В ее ушах все еще звучали хрипы старика, и навязчивая картина допроса не исчезала перед глазами. Малодушие! Этот кретин с усиками и его разряженная дочь, очевидно, считают себя сверхчеловеками. Действительно, какая сила характера - истязать беззащитного старика и при этом хохотать! О, сволочи! А что делают они за стенами этой тюрьмы?.. Сколько уже убито в Испании, сколько замучено в таких камерах, как эта!...

Шли дни. Девушки скрашивали их песнями, воспоминаниями. Они рассказывали заключенным испанкам об Одессе, о Москве, о Сталине, о 8 марта, о 1 Мая. Они научили их петь, и теперь уже не три голоса, а звонкий многоголосый хор разносил по всем закоулкам «Карсель провинсиаль де капучинос»:

«Страна моя,

Москва моя, Ты самая любимая!...»

... Когда пришла весть об освобождении советских моряков, вся тюрьма хотела проститься с тремя представительницами Страны советов. В женскую камеру был передан тайком огромный букет роз. Херонима, испанская работница, арестованная за то, что дала пощечину итальянскому офицеру, протянула этот букет Борте и сказала:

- Пусть все русские люди цветут так, как цветут эти розы...

Кажется, в первый раз Рапопорт не смогла сдержать слез.

... Мы встретились с Бертой Рапопорт в Политуправлении Черноморского пароходства.

В кабинет помполита вошла молодая женщина в открытом летнем платье, в соломенной шляпке с цветком. Я не сразу догадался, что это и есть та самая Берта Яковлевна Рапопорт, славный старпом «Катаямы», о которой с таким уважением говорят все моряки Одесского порта. Шаблонный ход мысли рисовал обветренную всеми ветрами, загорелую, суровую героиню. А тут знакомят с нарядно одетой женщиной, похожей на проводящую отпуск курортницу. И только пристальный взгляд круглых зеленоватых глаз, медленная, точная речь и мужская манера закуривать папиросу говорили о необычайной судьбе этой женщины.

Одной из первых женщин в Союзе она пошла работать во флот, не испугавшись россказней о грубости моряков, о «пороках» моряцкой среды, о силе «вековых традиций», и т. д., и т. п.

- Вы знаете, - говорит Рапопорт, - о моряках все еще думают, что это грубый народ... Неправда, ложь... Самый лучший товарищ - это моряк.

Дочь еврея - столяра, всю жизнь не вылезавшего из - за верстака, она поступила в мортехникум и вместе с двумя сотнями парней из Одессы, Херсона и Баку изучала морскую науку на паруснике «Товарищ». И через несколько лет, поработав сначала на танкере «Батуми - Совет», а потом на рефрижераторе «Кубань», обогнув добрый десяток раз старушку Европу, испытав и закалив себя в ответственных рейсах, она пришла на теплоход «Катаяма» зрелым, опытным штурманом.

Скупо и точно рассказывает она о семи месяцах плена. Она говорит о мужестве своих товарищей, вспоминает радостное возвращение в Одессу и о том, как Жанночка ее не узнала, а потом стала называть «тетя - мама».

- Подождите, что ж я вам все пустяки рассказываю... - говорит Рапопорт. - Про самое главное я и забыла рассказать.

И она рассказывает о вчерашнем партийном собрании. Разбиралось ее заявление о приеме в кандидаты ВКП(б). Из пяти членов парторганизации «Катаямы» за прием Берты Рапопорт в ряды партии большевиков голосовало пять.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.